Цивилизация — психология

Психология цивилизаций

Так как Персия лежала на юго-восток от Греции, то идеология противостояния цивилизации и варварства приобрела форму противостояния западной демократии и восточной деспотии. Идеология разделения на своих и чужих сработала, греки объединились и разгромили персов.

Как только внешний враг исчез, греки опять погрузились в междоусобие, с исходом в длительную Пелопоннесскую войну между Спартой и Афинами. Однако идея цивилизационного превосходства греков не исчезла и на копьях солдат Александра Македонского была распространена по всему Средиземноморью.

Цивилизация может быть только одна и это цивилизация эллинов.

Почему именно античные греки заложили фундамент западной цивилизации? В отличие от других народов, общественное сознание греков формировалось изначально в условиях городской жизни в полисе и высокая концентрация населения порождала конкуренцию. Психологическим следствием этого стала идея превосходства.

Вся социальная жизнь греков проникнута темами геройства или позора. Застывшие в скульптуре совершенные тела мужчин и женщин наглядно демонстрируют примеры для подражания. Кстати, в придуманных греками Олимпийских играх и речь не шла о принципе «главное не победа, главное участие».

Победителя носили на руках, проигравшего оплевывали и он крался домой, скрывая лицо от стыда за проигрыш.

Неизбежным следствием подобной нарциссической чувствительности является доминирование темы совершенства, превосходства и исключительности.

Поэтому греки стали первым народом в истории, не только озабоченным своей исключительностью, но и распространившим идею превосходства западной цивилизации по всему Средиземноморью.

Дальнейшее развитие европейской цивилизации базировалось на этом мировоззренческом фундаменте и сопровождалось смещением идеологических центров западного превосходства с юга на север.

Римский период принес европейской цивилизации идею центра власти, чего никогда не было в греческом мире. Идея Рима как Центра Мира, объединяющего его многочисленные провинции и колонии потребовала разработки способов государственного управления и законодательства.

Рим распространил свою юрисдикцию на все завоеванные территории, то есть представитель любого народа, будь то германец или фракиец, мог стать римлянином, если принимал римскую государственность, римское право и отказывался от претензий на свое независимое государство.

Все не согласные с этим, уничтожались. Цивилизация может быть только одна, и это Римская цивилизация. Так Римская республика породила самую успешную и безжалостную империю в мировой истории.

Она стала вдохновляющим примером для всех европейских завоевателей и государственных деятелей: Карла и Оттона, Наполеона и Гитлера.

Знамя европейского превосходства из рук ослабевшей Римской империи, подобрали северные соседи Рима, германские племена. Недолговечная Франкская империя Карла Великого заложила основу для современной Европы, содержа в зародыше будущую Францию, Германию и Италию. Период Средневековья прошел под сильнейшим влиянием христианского мировоззрения.

Став государственной религией еще в Римской империи, христианство стало связующим идеологическим конструктом для всей разобщенной европейской цивилизации.

Римские папы, после крушения Западной Римской империи, чувствовали себя духовными наследниками римских императоров и претендовали не только на духовное лидерство во всем мире, но и на светскую власть и могущество.

Претензии Римской церкви на главенство среди христианских церквей основывались на «Константиновом даре», поддельном документе о завещании императором Константином духовной власти епископу Рима.

Властные претензии Рима привели к расколу христианских церквей на западную католическую и восточную православную. Христианство добавило новую религиозную этику в западное мировозрение, сопровождающуюся чувством вины за грехи и страхом наказания.

Но в конце концов идея цивилизационного превосходства оказалась сильнее, что привело к миссионерству и крестовым походам против язычников.

Вторым важным вкладом христианства в европейскую культуру стала эсхатологическая идея конца света. Психологическим следствием этого является акцент на результате, а не процессе.

Идея конца мира структурирует время как последовательность результатов с финальной точкой и прекрасно гармонирует с нарциссической идеей достижений. Особенно эта линейность времени заметна по контрасту с восточной философией, где идея конца мира никогда не получала развития.

Спасение и вечная жизнь после конца света возможна только в лоне католической церкви. Цивилизация может быть только одна, и это католическая христианская цивилизация.

С началом Нового времени центр превосходства западной цивилизации снова смещается на север, на Британские острова.

Выйдя из под тормозящего влияния римско-католической церкви, создав свой вариант протестантизма в виде англиканской церкви, англичане приняли на себя «бремя белого человека». Они подняли идею исключительности западной цивилизации на новую высоту.

Британская империя стала крупнейшим из когда либо существовавших государств за всю историю человечества с колониями на всех обитаемых континентах.

С самого начала империя была основана на этнической исключительности и принципе верховенства англосаксов, расы завоевателей.

Англосаксонский расизм служил оправданием для работорговли и безжалостной эксплуатации африканцев, индусов, китайцев и прочих «не цивилизованных народов». Рабство в империи было отменено лишь в 1834 году, а в США еще позже, в 1865.

Причем штат Миссисипи ратифицировал поправку об отмене рабства лишь в 2013, став последним штатом, отменившим рабство!

Классический принцип «разделяй и властвуй» (аве, Ром!) служил одним из основных столпов британского колониального права.

Суть его в том,что конфликты между различными этническими группами служили для поддержания колониального господства.

Большинство сохраняющихся межэтнических и религиозных конфликтов современности, в первую очередь в Азии и на Ближнем Востоке, уходит своими корнями в ту политику, что проводила британская дипломатия.

Однако после Второй мировой войны, вследствие понесенного Великобританией ущерба, экономический и политический центр западной цивилизации сместился на запад, в США, которые не только не пострадали в течении войны, но и смогли извлечь из нее максимальную экономическую выгоду. В Британской империи началась деколонизация. Официально, последняя крупная колония империи, остров Гонконг был передан в управление КНР в 1997 году. Возможно, что отсутствие обитаемых земель к северу от Англии заставляет чувствовать англосаксов себя и по сей день последним оплотом западной цивилизации, но сейчас идеологический центр западного превосходства распределен между Великобританией и США, где у власти находятся те же англосаксонские элиты. Цивилизация может быть только одна, и это английская протестантская цивилизация.

Итак, на данный момент, англосаксы, как в Англии, так и в Америке, базируясь на греко-римско-протестантском фундаменте, несут бремя защитников западной цивилизации, осознавая свое превосходство над всеми другими народами, противопоставляя себе всему остальному нецивилизованному варварскому миру, как когда то греки противопоставляли себя персам. С точки зрения западного мировоззрения, все что не относится к западу, относится к востоку, а следовательно к варварам. Запад нас к себе не относит. То есть, хотим мы этого или нет, автоматически оказываемся в стане нецивилизованных народов, которых невозможно воспринимать как равных партнеров.

Существует категория, которая в равной мере принадлежит как психологии, так и юрисдикции, это категория субъекта. Отказ в признании другой стороны субъектом, превращает её в объект, открывая возможность для манипулирования и вмешательства в её внутренние дела любым удобным способом. И это очень важно осознавать, чтобы там не говорили вслух наши «западные партнеры».

Насколько и чем мы отличаемся от них? Что лежит в фоне общественного сознания представителя российской культуры? Попробуем разобраться.

Славяне, в силу географического положения, исторически оказались в двойственном положении. С одной стороны влияние Римской империи в её Византийском варианте, а с другой постоянный контакт со степными кочевыми народами Евразии: печенегами, половцами, монголами.

Западная часть славянского мира: поляки, чехи, словаки, втянулась в общеевропейский средневековый процесс под главенством римско-католической церкви.

В то время как восточные славяне, переняв основы государственности от Византии, включая православную церковь, переняли и Византийскую двойственность положения между Европой и Азией.

Первое русское государство Киевская Русь сложилось на пути купцов «из варяг в греки», то есть из Скандинавии в Византию и на Ближний Восток. Северными воротами пути стал Новгород, южными — Киев. Положение «между», зависящее от тех сторон, которые связываешь, повлияло на становление русского общественного сознания.

Второй важной особенностью русской географии, являлось наличие огромных слабозаселенных пространств на север и восток от Новгорода и Киева. Редкие поселения финно-угров нисколько не сопротивлялись славянской колонизации.

Отсутствие городской скученности (подавляющая часть народа жила в деревне) и конкуренции, открытость свободных пространств определило особые черты русского характера — доброту, терпеливость, чувство справедливости, а главное, свободолюбие.

Если тебе не нравится власть, всегда можно было уйти из под нее на новые свободные земли на севере и востоке. При таких больших расстояниях между поселениями, гораздо важнее конкуренции становится потребность в сплоченности, единстве, взаимосвязи.

Поэтому, с самого начала русской цивилизации, чувство вины, регулирующее и поддерживающее привязанность, оказалось ведущим переживанием. И принятие Русью христианства, всячески поддерживающего чувство вины за греховность, пришлось на благоприятную почву, усиливая зависимые черты в психологии русских людей.

Сильнейшее влияние на русский менталитет оказало монгольское нашествие и установление политической и даннической зависимости от Монгольской империи и Золотой Орды.

Фактически, именно под влиянием монгольского владычества, разрозненные русские княжества, по сути не составлявшие единого государства и не считавшие себя единым народом, оказались слиты воедино, образовав сначала Московское царство, а затем Российскую империю.

Принцип единовластия, по образцу собственного государства, казался монголам более подходящим для русских, чем «разделяй и властвуй», так как обеспечивал им более удобное управление огромной покоренной страной.

Отсутствие междоусобия повышало экономическое благосостояние подданных и безопасность путей сообщения и было выгодно завоевателям, собиравшим дань с русских земель. Уже с 1328 года, московский князь Иван Калита, поддержанный ордынцами, добился права собирать «выход» со всех русских северо-восточных княжеств. С этого момента можно отсчитывать начало истории российского самодержавия.

Западные русские княжества, ослабленные монгольскими разорениями, были завоеваны литовцами и включены в состав Великого княжества Литовского, которое позднее объединилось с Польшей в федеративное государство Речь Посполитая.

Принятие литовским князем католичества в качестве государственной религии привело к тому, что возникло расхождение между правящей католической литовской, а затем и польской верхушкой и православным населением Западной Руси.

Великое княжество Литовское стало конкурентом Московского княжества в борьбе за главенство в русских землях, но в конечном итоге проиграло, и к 1815 году все территории, когда либо входившие в состав княжества, вошли в состав Российской империи.

Столетия польско-литовского господства в западных русских землях, привели к образованию двух новых восточнославянских этносов: белорусов и украинцев. Именно им больше всего пришлось прочувствовать всю двойственность и драматизм положения «между», свойственную всей русской цивилизации. Метания между западом и востоком всегда определяли и до сих пор определяют общественное сознание украинцев, и в меньшей степени белорусов.

Сочетание свободолюбия и зависимости создает характерную противоречивость русского характера. Эта двойственность в общественном сознании приводит к чередованию периодов зависимости и контрзависимости.

Парадоксальным образом, исходя из свободолюбия, русский человек имеет уважение только к сильной личной власти, при условии её справедливости, и испытывает традиционное недоверие к любым формам коллективной власти по образцу западных демократий. И любой сильный русский правитель, зная эту особенность, опирается в первую очередь на личное уважение народа.

Обычно наличие сильной верховной власти обозначает контрзависимый период общественного сознания русской цивилизации, в то время как ее отсутствие — зависимый. Для контрзависимого периода характерно чувство гордости, ответственности и самоотверженности, укрепляется способность сопротивления противникам русской цивилизации. Это время цивилизационных достижений и самоутверждения.

В зависимый период преобладание чувства вины приводит к избыточным, порой до гротеска, формам — самобичеванию, самоунижению и покаянию, а так же обостренному чувству справедливости.

В общественном сознании распространяется точка зрения противников русской цивилизации и появляется повышенная разрушительность по отношению к собственному государству, выливающаяся в революции и гражданские войны.

Читайте также:  Любить - значит знать любимого - психология

Это время самокритики, упадка русской культуры и раболепия перед западной цивилизацией.

Следует заметить, что смена периодов зависимости и контрзависимости имеет свою внутреннюю закономерность и обусловлено противоречивой природой общественного сознания. Западная нарциссическая цивилизация подобных колебаний не знает, и всегда старается по полной воспользоваться зависимой фазой русской цивилизации, как способствуя её наступлению, так и стараясь её максимально продлить.

Контрзависимая фаза русской цивилизации, обостряя противостояние и конкуренцию, вызывает у запада сильное напряжение, и даже страх, переходящий в параною, желание как можно быстрей ослабить противника.

Самое верное средство для этого, нагнетание чувства национальной вины и нивелирование достижений русской цивилизации.

Искра национального покаяния, как правило, приводит к пожару саморазрушения и самоустранения России из конкурентной борьбы на международной арене.

Исходя из вышесказанного, для России в ее контрзависимом периоде, политический конфликт с западом это единственная форма взаимодействия с ним. Не стоит бояться или избегать конфликта, скорее надо учиться конфликтовать.

При взаимодействии с представителями запада бесполезно взывать к ответственности, нечувствительность к вине делает их глухими. К примеру, даже Хиросима и Нагасаки не являются для американцев поводом для раскаяния.

Зато чувствительность к стыду позволяет влиять на англосаксов наиболее эффективно, так как страх «потерять лицо» или потерпеть неудачу вынуждает их избегать подобных ситуаций.

В данный момент русская цивилизация переживает очередной контрзависимый период, претендуя на роль субъекта в мировой политике. От нашей стойкости к манипуляциям с чувством вины, и сохранение гордости за свою страну зависит, сколь долго он продлится.

Источник: https://alindomik.livejournal.com/5410674.html

Психология цивилизаций

?al_shuravi (al_shuravi) wrote,
2016-02-24 17:29:00al_shuravi
al_shuravi
2016-02-24 17:29:00Оригинал взят у den_onemoreday

Психология цивилизаций

Когда наблюдаешь очередную неудачу в переговорах западных и российских дипломатов, сложно отделаться от впечатления, что диалог спотыкается обо что то невысказанное, что то, что остается в фоне и не может быть обсуждено.

Поскольку по своей профессии (психиатрия, психотерапия) мне приходится заниматься исследованиями и прояснениями неосознанных представлений и переживаний, я решил рассмотреть тот культурно-исторический фон общественного сознания, на котором разворачиваются и нынешние события.

Оставив в стороне очевидные экономические и политические соображения, хочу поделиться своими интерпретациями психологии цивилизационных центров, осуществляющих современный политический процесс.

Впервые в истории тема противостояния Востока и Запада появляется в античный период греко-персидских войн. До этого, во всех средиземноморских конфликтах подобному географическому разделению внимание не придавалось.

Для чего же это понадобилось грекам? Дело в том, что греческие города-государства были сильно разобщены и находились в постоянных междоусобных войнах друг с другом. Если не найти способ объединить греческий мир, то перед сплоченной персидской державой грекам не выстоять.

Этой спасительной идеей стала идея цивилизации и варварства. Греки назвали себя цивилизованным культурным народом, а все остальные народы, не говорившие на греческом языке, варварами.

Грекам было все равно, каковы культурные достижения других народов, важна была идея собственного цивилизационного превосходства, для сплочения перед лицом врага.

Так как Персия лежала на юго-восток от Греции, то идеология противостояния цивилизации и варварства приобрела форму противостояния Западной Демократии и Восточной Деспотии. Идеология разделения на своих и чужих сработала, греки объединились и разгромили персов.

Как только внешний враг исчез, греки опять погрузились в междоусобие, с исходом в длительную Пелопоннесскую войну между Спартой и Афинами. Однако идея цивилизационного превосходства греков не исчезла и на копьях солдат Александра Македонского была распространена по всему Средиземноморью.

Цивилизация может быть только одна и это цивилизация эллинов.

Почему именно античные греки заложили фундамент западной цивилизации? В отличие от других народов, общественное сознание греков формировалось изначально в условиях городской жизни в полисе и высокая концентрация населения порождала конкуренцию.

Психологическим следствием этого стала идея превосходства. Вся социальная жизнь греков проникнута темами геройства или позора. Застывшие в скульптуре совершенные тела мужчин и женщин наглядно демонстрируют примеры для подражания.

Кстати, в придуманных греками Олимпийских играх и речь не шла о принципе «главное не победа, главное участие». Победителя носили на руках, проигравшего оплевывали и он крался домой, скрывая лицо от стыда за проигрыш.

Неизбежным следствием подобной нарциссической чувствительности является доминирование темы совершенства, превосходства и исключительности.

Поэтому греки стали первым народом в истории, не только озабоченным своей исключительностью, но и распространившим идею превосходства западной цивилизации по всему Средиземноморью. Дальнейшее развитие европейской цивилизации базировалось на этом мировоззренческом фундаменте и сопровождалось смещением идеологических центров западного превосходства с юга на север.

Римский период принес европейской цивилизации идею центра власти, чего никогда не было в греческом мире. Идея Рима как Центра Мира, объединяющего его многочисленные провинции и колонии потребовала разработки способов государственного управления и законодательства.

Рим распространил свою юрисдикцию на все завоеванные территории, то есть представитель любого народа, будь то германец или фракиец, мог стать римлянином, если принимал римскую государственность, римское право и отказывался от претензий на свое независимое государство. Все не согласные с этим, уничтожались. Цивилизация может быть только одна, и это Римская цивилизация.

Так Римская республика породила самую успешную и безжалостную империю в мировой истории. Она стала вдохновляющим примером для всех европейских завоевателей и государственных деятелей: Карла и Оттона, Наполеона и Гитлера.Знамя европейского превосходства из рук ослабевшей Римской империи, подобрали северные соседи Рима, германские племена.

Недолговечная Франкская империя Карла Великого заложила основу для современной Европы, содержа в зародыше будущую Францию, Германию и Италию. Период Средневековья прошел под сильнейшим влиянием христианского мировоззрения. Став государственной религией еще в Римской империи, христианство стало связующим идеологическим конструктом для всей разобщенной европейской цивилизации.

Римские папы, после крушения Западной Римской империи, чувствовали себя духовными наследниками римских императоров и претендовали не только на духовное лидерство во всем мире, но и на светскую власть и могущество.

Претензии Римской церкви на главенство среди христианских церквей основывались на «Константиновом даре», поддельном документе о завещании императором Константином духовной власти епископу Рима. Властные претензии Рима привели к расколу христианских церквей на Западную католическую и Восточную православную.

Христианство добавило новую религиозную этику в западное мировоззрение, сопровождающуюся чувством вины за грехи и страхом наказания. Но в конце концов идея цивилизационного превосходства оказалась сильнее — с Богом (совестью) удалось договориться через индульгенции и труды теологов, а экспансия передовых методов исключительности проявилась в миссионерстве и крестовых походах против язычников.

Вторым важным вкладом христианства в европейскую культуру стала эсхатологическая идея конца света. Психологическим следствием этого является акцент на результате, а не процессе.

Идея конца мира структурирует время как последовательность результатов с финальной точкой и прекрасно гармонирует с нарциссической идеей достижений. Особенно эта линейность времени заметна по контрасту с восточной философией, где идея конца мира никогда не получала развития.

Спасение и вечная жизнь после конца света возможна только в лоне католической церкви. Цивилизация может быть только одна, и это католическая христианская цивилизация.

С началом Нового времени центр превосходства западной цивилизации снова смещается на север, на Британские острова.

Выйдя из под ограничивающего влияния римско-католической церкви, создав свой вариант протестантизма в виде англиканской церкви, англичане приняли на себя «бремя белого человека». Они подняли идею исключительности западной цивилизации на новую высоту.

Британская империя стала крупнейшим из когда либо существовавших государств за всю историю человечества с колониями на всех обитаемых континентах.

С самого начала империя была основана на этнической исключительности и принципе верховенства англосаксов, расы завоевателей. Англосаксонский расизм служил оправданием для работорговли и безжалостной эксплуатации африканцев, индусов, китайцев и прочих «не цивилизованных народов». Рабство в империи было отменено лишь в 1834 году, а в США еще позже, в 1865.

Причем штат Миссисипи ратифицировал поправку об отмене рабства лишь в 2013, став последним штатом, отменившим рабство!Классический принцип «разделяй и властвуй» (аве, Ром!) служил одним из основных столпов британского колониального права. Суть его в том,что конфликты между различными этническими группами служили для поддержания колониального господства.

Большинство сохраняющихся межэтнических и религиозных конфликтов современности, в первую очередь в Азии и на Ближнем Востоке, уходит своими корнями в ту политику, что проводила британская дипломатия.

Однако после Второй мировой войны, вследствие понесенного Великобританией ущерба, экономический и политический центр западной цивилизации сместился на запад, в США, которые не только не пострадали в течении войны, но и смогли извлечь из нее максимальную экономическую выгоду. В Британской империи началась деколонизация.

Официально, последняя крупная колония империи, остров Гонконг был передан в управление КНР в 1997 году.

Возможно, что отсутствие обитаемых земель к северу от Англии заставляет чувствовать англосаксов себя и по сей день последним оплотом западной цивилизации, но сейчас идеологический центр западного превосходства распределен между Великобританией и США, где у власти находятся те же англосаксонские элиты. Цивилизация может быть только одна, и это английская протестантская цивилизация.

Итак, на данный момент, англосаксы, как в Англии, так и в Америке, базируясь на греко-римско-протестантском фундаменте, несут бремя защитников западной цивилизации, осознавая свое превосходство над всеми другими народами, противопоставляя себе всему остальному нецивилизованному варварскому миру, как когда то греки противопоставляли себя персам. С точки зрения западного мировоззрения, все что не относится к Западу, относится к Востоку, а следовательно к варварам. Запад нас к себе не относит. То есть, хотим мы этого или нет, автоматически оказываемся в стане нецивилизованных народов, которых невозможно воспринимать как равных партнеров.

Существует категория, которая в равной мере принадлежит как психологии, так и юрисдикции, это категория субъекта. Отказ в признании другой стороны субъектом, превращает её в объект, открывая возможность для манипулирования и вмешательства в её внутренние дела любым удобным способом. И это очень важно осознавать, чтобы там не говорили вслух наши «западные партнеры».

Насколько и чем мы отличаемся от них? Что лежит в фоне общественного сознания представителя российской культуры? Попробуем разобраться.Славяне, в силу географического положения, исторически оказались в двойственном положении. С одной стороны влияние Римской империи в её Византийском варианте, а с другой постоянный контакт со степными кочевыми народами Евразии: печенегами, половцами, монголами.

Западная часть славянского мира: поляки, чехи, словаки, втянулась в общеевропейский средневековый процесс под главенством римско-католической церкви. В то время как восточные славяне, переняв основы государственности от Византии, включая православную церковь, переняли и Византийскую двойственность положения между Европой и Азией.

Первое русское государство Киевская Русь сложилось на пути купцов «из варяг в греки», то есть из Скандинавии в Византию и на Ближний Восток. Северными воротами пути стал Новгород, южными — Киев. Положение «между», зависящее от тех сторон, которые связываешь, повлияло на становление русского общественного сознания.

Второй важной особенностью русской географии, являлось наличие огромных слабозаселенных пространств на север и восток от Новгорода и Киева. Редкие поселения финно-угров нисколько не сопротивлялись славянской колонизации.

Отсутствие городской скученности (подавляющая часть народа жила в деревне) и конкуренции, открытость свободных пространств определило особые черты русского характера — доброту, терпеливость, чувство справедливости, а главное, свободолюбие. Если тебе не нравится власть, всегда можно было уйти из под нее на новые свободные земли на севере и востоке.

При таких больших расстояниях между поселениями, гораздо важнее конкуренции становится потребность в сплоченности, единстве, взаимосвязи. Поэтому, с самого начала русской цивилизации, чувство вины, регулирующее и поддерживающее привязанность, оказалось ведущим переживанием.

И принятие Русью христианства, всячески поддерживающего чувство вины за греховность, пришлось на благоприятную почву, усиливая зависимые черты в психологии русских людей.Сильнейшее влияние на русский менталитет оказало монгольское нашествие и установление политической и даннической зависимости от Монгольской империи и Золотой Орды.

Фактически, именно под влиянием монгольского владычества, разрозненные русские княжества, по сути не составлявшие единого государства и не считавшие себя единым народом, оказались слиты воедино, образовав сначала Московское царство, а затем Российскую империю.

Принцип единовластия, по образцу собственного государства, казался монголам более подходящим для русских, чем «разделяй и властвуй», так как обеспечивал им более удобное управление огромной покоренной страной. Отсутствие междоусобия повышало экономическое благосостояние подданных и безопасность путей сообщения и было выгодно завоевателям, собиравшим дань с русских земель.

Уже с 1328 года, московский князь Иван Калита, поддержанный ордынцами, добился права собирать «выход» со всех русских северо-восточных княжеств. С этого момента можно отсчитывать начало истории российского самодержавия.

Западные русские княжества, ослабленные монгольскими разорениями, были завоеваны литовцами и включены в состав Великого княжества Литовского, которое позднее объединилось с Польшей в федеративное государство Речь Посполитая.

Принятие литовским князем католичества в качестве государственной религии привело к тому, что возникло расхождение между правящей католической литовской, а затем и польской верхушкой и православным населением Западной Руси. Великое княжество Литовское стало конкурентом Московского княжества в борьбе за главенство в русских землях, но в конечном итоге проиграло, и к 1815 году все территории, когда либо входившие в состав княжества, вошли в состав Российской империи. Столетия польско-литовского господства в западных русских землях, привели к образованию двух новых восточнославянских этносов: белорусов и украинцев. Именно им больше всего пришлось прочувствовать всю двойственность и драматизм положения «между», свойственную всей русской цивилизации. Метания между западом и востоком всегда определяли и до сих пор определяют общественное сознание украинцев, и в меньшей степени белорусов.

Сочетание свободолюбия и зависимости создает характерную противоречивость русского характера. Эта двойственность в общественном сознании приводит к чередованию периодов зависимости и контрзависимости.

Парадоксальным образом, исходя из свободолюбия, русский человек имеет уважение только к сильной личной власти, при условии её справедливости, и испытывает традиционное недоверие к любым формам коллективной власти по образцу западных демократий. И любой сильный русский правитель, зная эту особенность, опирается в первую очередь на личное уважение народа.

Обычно наличие сильной верховной власти обозначает контрзависимый период общественного сознания русской цивилизации, в то время как ее отсутствие — зависимый. Для контрзависимого периода характерно чувство гордости, ответственности и самоотверженности, укрепляется способность сопротивления противникам русской цивилизации. Это время цивилизационных достижений и самоутверждения.

В зависимый период преобладание чувства вины приводит к избыточным, порой до гротеска, формам — самобичеванию, самоунижению и покаянию, а так же обостренному чувству справедливости.

В общественном сознании распространяется точка зрения противников русской цивилизации и появляется повышенная разрушительность по отношению к собственному государству, выливающаяся в революции и гражданские войны. Это время самокритики, упадка русской культуры и раболепия перед западной цивилизацией.

Следует заметить, что смена периодов зависимости и контрзависимости имеет свою внутреннюю закономерность и обусловлено противоречивой природой общественного сознания. Западная нарциссическая цивилизация подобных колебаний не знает, и всегда старается по полной воспользоваться зависимой фазой русской цивилизации, как способствуя её наступлению, так и стараясь её максимально продлить.

Контрзависимая фаза русской цивилизации, обостряя противостояние и конкуренцию, вызывает у Запада сильное напряжение, и даже страх, переходящий в паранойю, желание как можно быстрей ослабить противника. Самое верное средство для этого, нагнетание чувства национальной вины и нивелирование достижений русской цивилизации.

Искра национального покаяния, как правило, приводит к пожару саморазрушения и самоустранения России из конкурентной борьбы на международной арене.

Исходя из вышесказанного, для России в ее контрзависимом периоде, политический конфликт с Западом это единственная форма взаимодействия с ним. Не стоит бояться или избегать конфликта, скорее надо учиться конфликтовать.

При взаимодействии с представителями Запада бесполезно взывать к ответственности — нечувствительность к вине делает их глухими. К примеру, даже Хиросима и Нагасаки не являются для американцев поводом для раскаяния. Зато чувствительность к стыду позволяет влиять на англосаксов наиболее эффективно, так как страх «потерять лицо» или потерпеть неудачу вынуждает их избегать подобных ситуаций.

В данный момент русская цивилизация переживает очередной контрзависимый период, претендуя на роль субъекта в мировой политике. От нашей стойкости к манипуляциям с чувством вины, и сохранение гордости за свою страну зависит, сколь долго он продлится.

ИСТОЧНИК

История, Психология, разное, репост

  • — Грёбаное грязное государство делает всё возможное, чтобы я жил в говне. — Я согласен с тем, что наше государство давно стало грязным и местами…
  • Оригинал взят у gestia в Оборотная сторона раннего развития Сегодня, как и 15 лет назад прогрессивные мамы озабочены тем, что ребенка…
  • Даю небольшую выжимку из поста Н.В. Старикова о книге Гюстава Лебона (1841-1931) «Психология масс» Цитата 1. «Толпа никогда не стремилась к…

Источник: https://al-shuravi.livejournal.com/70487.html

Психолог: проклятие цивилизации

Психолог: проклятие цивилизации

Удовольствие и радость, которые мы потеряли

Обычно жизнеспособный и психически нормальный человек хочет выжить и жить хорошо, по своим субъективным критериям. Это и называется адаптацией в окружающей среде.

Окружающая среда условно делится на биологическую и социальную. Биологическая среда – это природа, нас окружающая: загрязненная отходами или не очень.

Социальная среда – это всё то, что создало человечество, кроме собственных экскрементов и отходов: социальное устройство общества и мегаполисы, экономика и производство, наука и культура, духовность и религия – всё это и ещё много чего, воплощенное в материальных объектах и запечатленное в нашем сознании. Чисто теоретически, всё это создавалось для того, чтобы мы жили лучше. Впрочем, теория не всегда совпадает с практикой.

Изначально в древности влияние на человека биологической среды доминировало над влиянием социальной среды. Таково было развитие социальности. Угроза, исходящая от хищника была куда реальней, чем визит несуществующего налогового инспектора. Потухший костер реальней, чем отключение несуществующего смартфона.

Постепенно, с развитием цивилизации, влияние социальной среды стало весомей. В своем адаптационном поведении (т.е. в желании жить лучше) мы стали больше внимания уделять гармоничному встраиванию себя в социальную среду, чем в биологическую (природную).

И дело не только в производстве товаров потребления и в ухудшающейся экологии. И не только в том, что многие не способны развести костер и не умеют поддерживать человеческие контакты без смартфона с выходом в социальную сеть.

Дело еще и в том, что новые (приобретенные в процессе развития цивилизации) алгоритмы эффективного адаптационного поведения вступили в противоречие с базовыми врожденными (или приобретенными в древности) алгоритмами такого же адаптационного поведения.

Метафорически говоря, сейчас в каждом человеке сосуществуют вместе прежний необузданный дикарь и нынешний цивилизованный карьерист. Если один из них счастлив, другой становится несчастным, и наоборот. Но дикарь был временно укрощен и блокирован в нижних слоях психики.

В древности, при доминировании биологической среды, существовал очевидный и приятный способ выжить и жить хорошо. Для этого нужно было делать очень простую и понятную вещь – получать удовольствие. Поел вдоволь пищи – получил пищевое удовольствие и выжил.

Убил врага – получил удовольствие от выражения агрессии и победы, и выжил. Занялся спонтанным сексом, с кем хотел и когда хотел – получил удовольствие и продолжил свой род, т.е. выжил род. Даже если просто выспался – получил удовольствие, отдохнул или выздоровел.

Стремление к получению удовольствия направляло человека к верному поведению для целей выживания и адаптации.

Да, жизнь была трудна и полна опасностей, люди гибли чаще, чем сейчас, но выживание значимо коррелировало с получением удовольствия. Не всегда этот механизм работал точно, бывали и трагические исключения из общего правила, но в целом закономерность существовала: хочешь выжить и хорошо жить – получай удовольствие от жизни! Много ешь, много двигайся, убей врага, выспись и займись сексом!

Конечно, существовали и голод, и нищета, и болезни, и войны, и высокая смертность.

Древние люди часто были лишены самого необходимого (в современном понимании человеческих потребностей), но вот доступного на том уровне развития цивилизации удовольствия от жизни у них было вдоволь.

Тот кто не умел получить удовольствия, в большинстве случаев был нежизнеспособен, т.к. получение удовольствия и являлось алгоритмом выживания.

С развитием цивилизации влияние социальной среды стало сильнее. Теперь гиподинамия вынуждает нас ограничивать своё пищевое удовольствие. Уголовный кодекс препятствует реализации желания покарать обидчика. Желание секса из древнего необузданного инстинкта часто превращается в супружеский долг или защищенный секс за вознаграждение. Удовольствие выспаться блокируется рабочим расписанием.

Если человек в современном цивилизованном мире бесконтрольно и систематически идет на поводу своего удовольствия, он не адаптируется в социуме, а наоборот начинает жить менее успешно, и его часто не одобряют.

Поел вдоволь пищи – получил, как минимум, неконъюнктурную внешность, а, как максимум, ожирение и плохое самочувствие. Покарал или, хуже того, убил обидчика – получил проблемы с законом и выбыл на некоторое время из гонки за социальный успех.

Занялся спонтанным сексом, когда хотел и с кем хотел – получил, как минимум, общественное неодобрение (которое может негативно повлиять на личную жизнь и карьеру), а, как максимум, получил детей (которых, например, нет возможности содержать) или срок (который придётся отсидеть).

Даже если просто некстати выспался – получил, например, предупреждение об увольнении при висящем кредите за жилье или автомобиль.

С развитием цивилизации люди значительно уменьшили опасности для жизни и повысили уровень жизни, но мы блокировали себе целесообразность ежедневного получения удовольствия для целей выживания.

Теперь удовольствие мы получаем украдкой в свободное от социальной жизни время. Возможно мы стали жить дольше и благополучнее, но мы стали жить на минимуме удовольствия.

Можно ли сказать, что мы стали жить лучше?

Впрочем, на начальном этапе успехов цивилизации у нас еще оставалась радость. Радость от того, что побеждены многие страшные болезни, что мы едим досыта, что у нас есть достижения технического прогресса и т.п.

Радость выживания и обладания благами временно перевешивала потерю удовольствия от жизни. В конце концов, для большинства людей куда важней выжить и жить в безопасном благополучии, чем получать удовольствие, живя в опасной среде.

Кроме того, небольшие дозы удовольствия можно получать украдкой в свободное от самоконтроля время. Это примиряет с действительностью.

Этот бесспорный перевес хорошего над потерями в форме радости сохранялся до тех пор, пока развитие цивилизации не накопило весомые минусы. Болезни, сопровождающие цивилизованную жизнь, оказались не менее опасны, чем древние инфекции. Экономические, кредитные и финансовые кризисы развеяли иллюзии о легком благополучии.

Крупные войны, локальные конфликты, бандитизм и терроризм не исчезли, а поменяли форму, унося многие жизни. Экологическое неблагополучие постепенно лишает многих людей не только здоровья (о здоровье во многих регионах уже речи не идет), а хотя бы радости от вдоха свежего воздуха и глотка чистой воды.

И где тогда безопасность и благополучие?

На начальном этапе успехов цивилизации мы обменяли удовольствие от жизни на безопасность и благополучие с сохранением радости. Теперь мы стали терять безопасность. Мы стали терять благополучие. Многие не могут искренне испытывать радость, т.к. положение безрадостно. Можно ли сказать, что мы стали жить лучше?

И вот тогда в некоторых из нас проснулся тот прежний необузданный дикарь, который заявил: «Верните мне удовольствие от жизни! Я больше так жить не могу!» И нынешнему цивилизованному карьеристу этому заявлению почти нечего противопоставить, потому что проект «Цивилизация» во многом оказался провальным: ни биологической безопасности, ни социального благополучия, ни тихой радости взамен древнего разгульного удовольствия… ничего, кроме надежды, которая умирает последней.

Обычно жизнеспособный и психически нормальный человек хочет выжить и жить хорошо, по своим субъективным критериям. Поэтому современные люди, которые додумались до вышенаписанного, стали искать новый алгоритм адаптации.

Понятно, что вернуться к древнему алгоритму: получил удовольствие – способствовал адаптации, уже не очень получается. Всё современное социальное устройство этому препятствует. Но и ежедневно подавлять своё биологически детерминированное желание удовольствия, получая взамен сомнительные дивиденды от цивилизации, уже не очень перспективно.

Наиболее хитрые решили попробовать усидеть одновременно на двух стульях, т.е. поделить свою жизнь на две части: социальная жизнь (наполненная самоконтролем и подавлением стремления к удовольствию) и хобби (наполненное стремлением к интересному и приносящему удовольствие).

Но служить двум ненасытным божествам, как минимум, очень трудно. Процесс жизни: выживание, адаптация, стремление к удовлетворенности жизнью, — всё это требует полной, а не половинчатой, вовлеченности и отдачи.

Вот почему многие такие хитрецы получили когнитивный диссонанс, эмоциональные срывы и высокий уровень невротизма. Жить с раздвоением личности некомфортно даже шизофренику, а уж нормальному человеку тем более.

«Мегаполисные невротики» и «городские сумасшедшие» стали неотъемлемой частью современной развитой цивилизации.

В настоящее время человечество стоит перед вопросом: куда двигаться и развиваться дальше? Универсального ответа на этот вопрос не найдено. Это экзистенциальный кризис, но не индивидуальный, а в масштабах человечества.

Если универсальное решение не будет найдено, то человечество разделится на фракции, каждая из которых будет реализовывать свой локальный частный способ адаптации: как выжить, как жить хорошо и куда-то развиваться.

Обилие таких разнородных человеческих фракций несомненно будет интересно наблюдать, но вряд ли это будет способствовать стремительному поступательному развитию цивилизации, вообще, и технического прогресса, в частности.

Но несомненно, раздробление человечества на фракции повысит вариативность способов жизни.

Если и эта вариативность не приведет к нахождению универсального перспективного способа адаптации (читай, способа хорошо жить), то, вероятно человечество раздробится на еще более мелкие фракции (каждая со своим частным алгоритмом жизни).

На этапе достижения племенной раздробленности, мы, вероятно, вернемся к древнему и рациональному в таких условиях алгоритму: хочешь выжить и хорошо жить – получай удовольствие от жизни! И всё пойдет по новому витку эволюционной спирали.

Если, конечно, к тому времени болезни, неблагополучная экология и мировые катаклизмы оставят нам шансы на выживание. Но хочется надеяться на лучшее. Иначе уже сегодня многим не захочется жить вообще.

© Авторы Игорь и Лариса Ширяевы. Авторы консультируют по вопросам личной жизни и социальной адаптации (успеха в обществе). Об особенностях аналитической консультации Игоря и Ларисы Ширяевых «Успешные мозги» можно прочитать на странице КОНСУЛЬТАЦИЯ.

Источник: http://www.uspeshnie-mozgi.ru/proklyatie-civilizacii/

Человек, культура, цивилизация, смысл жизни. Человек перед лицом окружающей действительности

Одной из основных, центральных тем в обсуждениях философов едва ли не всех исторических эпох остается загадка человеческого бытия.

Особенно оживляются философствования на эту тему в кризисные периоды жизни общества, сопряженные с поисками «нового неба», с попытками человека заново определить свои отношения с природой, обществом себе подобных — в общем, когда приходит ясное осознание утраты прежних ценностей и необходимости заново определить свое место в мире и смысл своей жизни. Человек — это природное, социальное и в то же время духовное существо, обладающее сложным внутренним миром с его сознательными и бессознательными процессами, памятью, волей, верой, знаниями, чувствами, существо мыслящее и переживающее, любящее и страдающее. Мир стремлений, мир любви и ненависти, надежд и разочарований — это внутренний духовный мир человека, с собственной логикой и законами. В сложной структуре человеческой личности качество духовности относится к наиболее трудно определяемому в традиционных строго научных понятиях. Человека можно назвать духовным лишь постольку, поскольку он в своем реальном поведении способен во имя высокой цели, идеи, ценности встать над повседневными интересами, выйти за пределы наличного бытия как созданного природой, так и людьми.

Диалектическая связь природного, социального и культурного в человеке делает его самой сложной системой из всех в окружающем его мире. Человек не принадлежит целиком ни природе, ни обществу, ни культуре и не является их простой суммой: взаимодействие, взаимовлияние, взаимоопосредование природы, общества и культуры рождают в нем новые качества.

Человеческая жизнь по самой своей природе должна быть чему-то посвящена — славному делу или скромному, блестящей или будничной судьбе. Наше бытие подчинено удивительному, но неумолимому условию. С одной стороны, человек живет собою и для себя.

С другой стороны, если он не направит жизнь на служение какому-то общему делу, то она будет скомкана, потеряет цельность, напряженность и „форму“. Мы видим сейчас, как многие заблудились в собственном лабиринте, потому что им нечему себя посвятить. Все заповеди, все приказы потеряли силу… Жизнь, посвященная самой себе, потеряла себя, стала пустой, бесцельной.

Проходя через такие кризисы, человек вынужден переосмысливать своё отношение к жизни, миру, окружающим. И через некоторое время мучительных поисков человек двигается дальше, обретя новые ориентиры, поставив перед собой другие задачи, изменив своё видение реальности и отношение к ней.

Сопричастность и единство с живущими, с историей и будущим, сопричастность со всей человеческой культурой и миром — в этом отношении человек становится звеном в ряду бесконечности.

Переживая состояния, развертывающиеся как насущная внутриличностная смысловая реальность, человек разрывает узкие рамки индивидуального бытия, при всем осознании своей очевидной смертности обретает почву и смысл, неуничтожимые смертью. В ходе исторического развития были созданы культурные ценности, многообразные как по форме, так и по содержанию.

Передаваясь из поколения в поколение, они накапливались, переосмысливались человечеством. Культурные ценности и духовные богатства, запечатленные в произведениях искусства, науки и творчества, могут порождать живой непосредственный отклик в душах людей. Все эти плоды развития человеческой цивилизации включены в сложную систему, объединенную общим понятием «культура».

Однако, единства в понимании того, что такое культура, у ученых нет. Одни видят в культуре совокупность материальных и духовных ценностей, созданных человеком. Другие подразумевают только духовную жизнь общества. Третьи рассматривают культуру как универсальный посредник между людьми.

В центре культуры стоит человек, находящийся в тесной связи с внешним миром, природой, где он живет, с обществом, в котором он действует и реализует себя как личность, и той духовной средой, которая его питает и которую он, в свою очередь, творит.

Культура предстает перед нами как часть общеисторического процесса. И в рамках этого процесса в культуре можно наметить ряд сменяющих друг друга этапов или параллельных линий её развития. Причем наиболее полно каждая культура познается в той цивилизации, в рамках которой происходит ее развитие.

Цивилизация — это сложный многогранный организм. Её основу составляют различные формы общественного багатства, представленного многообразием жизнедеятельности общества в самых различных формах, так или иначе связанных с материальной и духовной культурой. История человечества знает множество различных типов цивилизации.

Большинство из них характеризуется историками как традиционные общества. Таковыми были общества Древнего Китая и Древней Индии, Вавилон и Древний Египет, государства мусульманского Востока, цивилизация майя и др. К традиционным относятся и некоторые общества вступающих на путь индустриального развития.

Самобытность каждого из них тем не менее не исключала общие характеристики.

К ним можно отнести медленные изменения в сфере производства, воспроизводство в неизменном виде сложившихся веками социальных структур, стабильность жизненного уклада, культурных традиций и этических норм, аккумулирующих опыт предков, господство в духовной сфере религиозно-мифологических представлений и канонизированных положений.

Общество с таким социальным генотипом обладало удивительной прочностью и стабильностью. Культура, созданная в каждой отдельной цивилизации, является попыткой ответов, в той или иной степени удачных, на запросы и потребности общества в конкретных исторических условиях.

Сердцевиной культуры, определяющей формы ее проявления, неизбежно выступает мировоззрение — обобщенная система взглядов человека на мир в целом и на свое место в мире. Любая перестройка системы того или другого типа требует совершения работы, т.е. затрат энергии. Разумеется, эта энергия не является ни электромагнитной, ни гравитационной, ни тепловой, ни только механической.

Расцвет культуры, развитие цивилизации обуславливаются действием этой потенциальной энергии, заложенной в замысле Творца о человечестве. Вспышки энергии затухают вследствие сопротивления окружающей среды. У знаменитого историка Льва Гумилева эта сила названа пассионарностью.

Вот что он пишет в своей книге «Этногенез и биосфера Земли»:

«Пассионарность — это способность и стремление к изменению окружения, или, переводя на язык физики, — к нарушению инерции агрегатного состояния среды. Импульс пассионарности бывает столь силен, что носители этого признака — пассионарии, не могут заставить себя рассчитать последствия своих поступков. Это очень важное обстоятельство, указывающее, что пассионарность — атрибут не сознания, а подсознания… Степени пассионарности различны, но для того, чтобы она имела видимые и фиксируемые историей проявления, необходимо, чтобы пассионариев было много, т.е. это признак не только индивидуальный, но и популяционный.»

Осознавая необходимость сохранения разнообразия мира и в то же время интеграции его в общий процесс развития цивилизации, человечество не имеет другого пути решения этого противоречия, как диалог культур с их собственным социальным и историческим опытом, традициями, обычаями, нормами поведения и ценностными ориентациями.

Взаимодействие культур — залог их сохранения и дальнейшего развития. Толерантность, уважение к достижениям различных культур нуждаются в выработке стратегии воспитания, где возрастает роль консенсуса, согласия при решении конфликтных проблем, ибо локальные конфликты чреваты перерастанием в конфликты мировые, глобальные.

Формирование идеалов ненасилия и приоритетов общечеловеческих ценностей в качестве основной стратегии социальной жизни — парадигма выживания человечества.

Руководствуясь принципами гуманизма, поставив себе на службу все достижения культуры, созданные на протяжении всей истории мировой цивилизации, человечество сумеет преодолеть опасности, грозящие ему глобальной катастрофой. Среди этих опасностей есть та, о которой предупреждал в свое время академик В.А.

Энгельгардт: «Мы стоим перед несомненной угрозой — как бы за общим рассмотрением глобальных проблем человечества, касающихся широких масс населения, вплоть до всего человечества в целом, не позабыть об одном, но в конечном счете самом важном. Что является этим „одним“? Это один человек, его личность, индивидуум. О нем мы должны постоянно помнить».

Глобальный гуманизм, не отрицающий правомерность всех существующих верований, национальных традиций, обычаев, сложившихся миропониманий и т. п.

, выдвигает на первое место в качестве высшей ценности ценность человека, его право на жизнь, свободу, развитие и проявление своих способностей, рассматривает благо человека как критерий оценки качества жизни, прогрессивности общественного устройства и прогресса в целом.

Становление основ гуманистического постиндустриального общества выдвигает на передний план весь комплекс наук о человеке, в том числе исследования в области психологии, социальной и культурной антропологии, а также философии человека в целом, призванных помочь человечеству выработать новую систему глобальных и национальных приоритетов и дать достойный ответ на вызов истории.

Источник: http://heatpsy.narod.ru/04/human.html

Ссылка на основную публикацию