Синтонность — психология

Эго-психология — Психотерапия — Конспект лекций

Эго-психология

Важным толчком в развитии теории и практики психодинамической терапии явилось появление в 1936 г. работы дочери Фрейда, представительницы континентальной школы психоанализа, Анны Фрейд «Эго и механизмы защиты», а в 1939 г. — книги Хайнца Хартмана «Психология эго и проблема адаптации».

В своей работе Анна Фрейд рассматривала роль защитных механизмов в условиях нормального психического функционирования личности. Она расширила понятие защиты, включив в него как защиту против опасностей, угрожающих со стороны внешнего мира, так и против угроз, связанных с внутренними инстинктивными импульсами.

Хартман уделял особое внимание врожденному развитию того, что он называл сферой Эго, свободной от конфликтов.

В противоположность Фрейду, которого интересовали прежде всего клинические данные индивида и возможности развития у него специфических навыков и способностей, помогающих справиться с конфликтной ситуацией, Хартман придерживался точки зрения о том, что существует множество сторон нормально функционирующей психики, которые следуют автономному курсу развития и не являются результатом интрапсихического конфликта.

В дальнейшем эгопсихология как направление стала отражать взгляды тех психоаналитиков, которые сосредоточили свое внимание на процессах нормального и патологического функционирования Эго.

Основываясь на структурной модели, представители эгопсихологии предложили новые пути в понимании некоторых типов патологии. По их мнению, каждый индивид развивает защитные реакции Эго, которые могли быть адаптивными в детстве, в семье, но могут оказаться неадаптивными во внесемейной реальности.

Важным нововведением как для терапии, так и для психодинамической диагностики явилось представление о том, что Эго обладает широким диапазоном действий — от глубоко бессознательных (например, примитивные чувственные реакции на события, блокируемые такой мощной защитой, как отрицание) до полностью осознаваемых. В рамках этого представления сложилась рабочая модель, согласно которой в течение процесса психоаналитической терапии «наблюдающее Эго» — сознательная и рациональная часть психики, способная комментировать эмоциональное состояние, формирует терапевтический альянс с психоаналитиком в целях понимания вместе с ним всего Эго, в то время как «переживающее Эго» вмещает в себя более внутренний (чувственный) смысл того, что происходит в терапевтических взаимоотношениях.

«Терапевтическое расщепление Эго» стало рассматриваться как необходимое условие эффективной аналитической терапии.

В случае, если пациент оказывался не способен говорить с позиции наблюдателя о менее рациональных, более глубинных эмоциональных реакциях, первой задачей становилась помощь в развитии этих способностей.

Присутствие или отсутствие наблюдающего Эго стало прогностическим критерием первостепенной важности, поскольку дистонность (чуждость наблюдающему Эго) симптома или проблемы делало процесс психотерапии гораздо более быстрым и эффективным, нежели синтонность проблем, т. е. восприятие их пациентом как вполне органичных и в связи с этим не заслуживающих внимания. Это открытие привело к появлению таких терминов, как «Эго-дистонный» или «Эго-синтонный» личностный стиль.

Кроме того, учет важной роли Эго в восприятии и адаптации к реальности позволил ввести такое понятие, как «сила Эго». Под ним подразумевается способность личности к восприятию реальности, даже когда она чрезвычайно неприятна, без использования более ранних (примитивных) психологических защит (например, отрицания).

В связи с этим по мере развития психодинамической практики стали проводиться различия между архаичными и зрелыми психологическими защитами. Под первыми стали понимать психологическое избегание или радикальное отвержение беспокоящих жизненных фактов, а под вторыми — включение в себя большей приспособляемости к реальности.

Эгопсихологи также предположили, что для психологического здоровья необходимы не только зрелые защитные реакции, но и способность использовать разнообразные защитные процессы.

Другими словами, стало очевидно, что человек, отвечающий на любой стресс привычным для него образом (скажем, проекцией), не столь психологически благополучен, как человек, пользующийся различными способами в зависимости от обстоятельств.

В связи с этим в работах этого периода стали использоваться и развиваться такие идеи, как «ригидность» личности или «панцирь характера».

Применение понятий «синтонности» и «дистонности» к Суперэго также имело важное диагностическое значение.

Так, например, пациент, заявляющий, что он плохой, поскольку у него возникают негативные мысли и чувства по отношению к собственным родителям, в клиническом плане отличается от пациента, утверждающего, что «часть его» чувствует, что он плохой, когда у него возникают подобные мысли. Обоих пациентов следует рассматривать как депрессивные личности, склонные к самообвинению, но проблема первого пациента намного глубже, чем второго.

Помимо этого развитие концепции Суперэго в рамках эгопсихологии привело к тому, что психотерапевты перестали рассматривать цель психодинамической терапии исключительно как попытку сделать бессознательное содержание сознательным. В рамках эгопсихологии задача психотерапии включает в себя изменение слишком жесткого Суперэго пациента на более адекватное.

Еще одним достижением эгопсихологии стала попытка понимания проблем пациента на основании не только теории фиксации на определенной фазе развития, но и в соответствии с характерными для него способами справляться с тревогой.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132

Источник: http://bookwu.net/book_psihoterapiya_869/12_ego-%D1%83%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D0%B9

Аутизм наизнанку, или регрессивную синтонность

Следующим вариантом нажитой дисгармонии личности, в рамках негатив­ных расстройств при шизофрении, мы рассмотрим аутизм наизнанку, или регрес­сивную синтонность.

Первое название удивительно точное, ибо регрессивная син- тонность — это вывернутый наизнанку аутизм, противоположный ему антипод, парадоксальное отсутствие дистанции при общении между больным и остальны­ми людьми. Внешне он выглядит как некая разухабисто-свободная раскован­ность, общительность и открытость сверх всякой меры.

В основе ее — отсутствие эмоциональных тормозов, тонких эмоциональных сдержек и противодействий. Если при аутизме больной посадил себя в «ракушку», «заковал» в непроницаемый для посторонних замок, то при регрессивной синтонности, говоря образно слова­ми одного аллегорически мыслящего психиатра, он показывает всему человечес­тву свою голую задницу.

Дело заключается не только в сверхоткровенности, раск­рытии своих интимных внутренних переживаний. Аутизм наизнанку может расп­ространяться на мысли, суждения, общение, поступки человека. Вот, пожалуй, с поступков и начнем.

Девушка 20лет, студентка элитарного вуза. Изменения личности у нее произошли не­заметно и не сразу.

Во время прогулки на природе с малознакомым молодым человеком, преодолевая препятствие, взбирается на 2-метровый забор, опережает парня и, задрав подол платья, дабы не мешал, демонстрирует ему черные плавки.

Она вовсе не отличает­ся легким поведением, наоборот, довольно сурово относится к выбору друзей. Она просто не считает показ нижнего белья чем-то нескромным.

За кулисами сцены Дворца культуры студенты, готовясь к выступлению на конкурсе современного танца, переодеваются в танцевальные костюмы. Группки девушек и юно­шей обособились в кучки и повесили между собой простыню.

Один студент того же воз­раста, того же курса, что и остальные, не желая находиться в тесноте, вышел из-за им­провизированной ширмочки и со словами, что ничто человеческое ему не чуждо, сначала снял с себя брюки, семейные трусы, а затем натянул на голое тело припасенные заранее плавки и танцевальное трико.

О беспардонности этого студента ходили и раньше разговоры, но после этого случая большая часть группы стала сторониться юноши, чем сильно удивила его самого.

Одиннадцатый класс городской школы перед выпускным вечером решил совершить турпоход. Перейдя на противоположный берег большой реки, ребята расположились лаге­рем в лесочке, невдалеке от берега. Купались, загорали. Утром, когда все проснулись и по­тянулись к речке, Гоша П.

, 17лет, раздевается до плавок, берет кусок мыла и, дойдя до пояса, начинает мыться. Сначала тщательно натирает мылом подмышки и споласкива­ет их, затем спускает плавки и стоя к берегу голым залом, намыливает мылом интимные места, в отношении которых обычные люди осуществляют туалет наедине с собой.

Че­рез полгода после данных событий юноша был госпитализирован с экзацербацией эн­догенного процесса.

Конечно, необходимо отличать аутизм наизнанку от обычной распущеннос­ти или «свободы нравов». На наш взгляд, отличие заключается в том, что распу­щенный человек осознает и понимает отличие своих поступков от общепринятых норм, сознательно совершает их, а больной с регрессивной синтонностью иск­ренне полагает, что ведет себя в пределах нормы и недоумевает над реакцией ок­ружающих.

В опубликованной только что книге Б. Соколова «Тайны Мастера и Марга­риты» приводятся показания одного из подручных Г.И. Бокия, близкого соратни­ка Ф. Дзержинского и Г. Ягоды, тех самых, у которых, согласно общепринятой морали и требований общества к чекистам, должны были бы быть «чистые руки, горячее сердце и холодный ум».

Понимая всю безнравственность создаваемой им, Бокием, «Дачной коммуны», он тем не менее завел следующие порядки: «Правила эти сводились к следующему: участники, прибыв под выходной день на дачу, пьянствовали весь выходной день и ночь под следующий рабочий день. На даче все время топилась баня.

По указанию Бокия, после изрядной выпивки партиями нап­равлялись в баню, где открыто занимались групповым половым развратом…, пьяным намазывали половые органы краской и горчицей. Спящих же в пьяном виде хоронили живыми».

Другой член коммуны сообщает на допросе: «Каждый член коммуны обязан был «за трапезой» обязательно выпить первые пять стопок водки. Обяза­тельным было также посещение общей бани мужчинами и женщинами. В этом при­нимали участие все члены коммуны, в том числе и две дочери Бокия.

Это называлось в уставе коммуны — культом приближения к природе. Участники занимались и обра­боткой огорода с обязательным пребыванием мужчин и женщин на территории дачи в голом и полуголом виде…» [63].

Чем же отличается описанный разврат от аутизма наизнанку? Во-первых, это — несомненно, явление социальное, а не биологическое, не болезненное. Во-вторых, все участники этой «Дачной коммуны» прекрасно осознают, т.е. кри­тически относятся к своему поведению и держат сведения о своей коммуне в тай­не, и только в ходе великой чистки дают показания об истинном лице руководи­телей ЧК.

В отличие от них, наши пациенты с регрессивной синтонностью иск­ренне полагают, что не совершают ничего противоправного, безнравственного, неправильного и очень удивляются реакции окружающих людей на их действия.

Так, маленький ребенок, лет 3—4, спокойно снимает штанишки на автобусной остановке и оправляется на глазах у людей, не подозревая, что совершает нечто не принятое в цивилизованном обществе. У Э.

Крепелина есть замечательный при­мер, когда он описывает водителя автобуса, который в середине рейса остановил машину, разулся, повесил носки на радиатор, сел на тротуар, закурил и заявил пассажирам, что он имеет право на отдых. В одном маленьком примере опытный взгляд гениального психиатра фиксиру­ет сразу и аутизм наизнанку, и эмоциональное снижение, и начинающийся РЭП.

В купе поезда следуют до станции назначения две девушки, молодой парень и бабушка. Парень весь день и вечер развлекал своих соседей по купе рискованными анекдотами, ко­торые девушки и бабуля слушали, опустив головы в пол. Сам парень при этом отнюдь не смеялся и не выглядел радостным.

К вечеру он начал долгий рассказ о своих «победах над женским полом», приводя во множестве подробности своей интимной жизни. Его рассказ чем-то напоминал путеводитель по иллюстрированному изданию «Камасутры». Собесед­ники время от времени выскакивали из купе с покрасневшими лицами.

К концу дня он по­вествовал только бабушке, которая мирно посапывала, повернувшись лицом к стенке купе. Ближе к ночи парень, расположившись на верхней полке, почитывал какую-то книжку и довольно регулярно громко портил воздух.

На замечание бабушки: «Кончай газо­вую атаку, ишь, мотоцикл — распукался», — наш пациент спокойным ровным голосом от­ветил: «Врачи советуют не удерживать кишечные газы, это вредит здоровью».

Синдром дрейфа

Нередко регрессивная синтонность обнаруживается внезапно, как гром сре­ди ясного неба, поражая давних знакомых, друзей и коллег больного.

На корпоративной вечеринке по случаю защиты диссертации сотрудника отдела НИИ один из его друзей в самом начале потока поздравлений, будучи абсолютно трезвым, встал и сказал тост: «Выпьем за то, чтобы все, впредь трахнутые Васей бабы, испытывали та­кой же бурный оргазм, как сам Вася при защите своей диссертации». В гробовом молчании он опустошил свой бокал с грузинским вином и с удивлением оглядел молчащий зал.

В психиатрическом стационаре мы нередко встречаемся с аутизмом наизнан­ку, не всегда должным образом оценивая сей феномен.

Во время вечернего обхода женского отделения молодая женщина, лет тридцати, бросается навстречу дежурному врачу, повисает на нем и, отираясь головой о его плечо, жеманно говорит: «Ну отпусти меня домой, милый, я уж совсем здорова, ну отпусти, что тебе стоит!» Она называет пожилого врача на «ты», она повисает на нем, как очень близкая подруга, она именует его милым, улыбается ему. И все это вне какого-либо болез­ненного повышения или изменения настроения.

Аутизм наизнанку нередко высовывает свою болезненную мордочку в поэти­ческих и иных произведениях искусства. Так, например, один новомодный поэт со сцены студенческого театра миниатюр читает следующее гениальное творение: «Я — тонкострунный новый Мэн, Останкинскою башней, мой импульсивно-странный член без мозга строит шашни».

Эти вирши могли бы сойти за крик моды нового течения в поэзии, если бы не сопровождение слов руками поэта. Он левой рукой удерживал листок со своим произведением, а правой рукой показывал зрителям, где именно искать его личную Останкинскую башню.

Как выяснилось впоследствии, поэт реже, чем это требовалось по его состоянию, посещал своего врача в диспансере.

Синдром дрейфа. В руководствах по психиатрии не определяется сущность дан­ного состояния, дается лишь его описание. При дрейфе больных мотает по жизни, как щепку в ручье, куда повернет течение, туда и поплывет щепка. Куда закинет судьба, тем и будет.

С какой компанией свяжется больной, тут же усваивает ее привычки. Человек превращается в пластилин, то и дело меняющий форму вылеплен­ной чьими-то руками игрушки. Суть этого состояния — в болезненной пассивности, в исчезновении доболезненного ядра личности, устойчивого стержня.

Мы уже раньше писали о том, что дрейф необходимо дифференцировать с неустойчивой личностью, в рамках психопатии, с тем, что в народе именуется «несамостоятель­ным человеком». Слабовольный человек — мягкий воск в руках судьбы и более сильных личностей, «шестерка» по своей врожденной натуре.

Дрейф же есть при­обретенная, нажитая дисгармония личности, есть результат болезненного излома.

Юноша в 17лет вошел в состав райкома комсомола. Интеллигент, воспитанник семьи с давними традициями, дворянской родословной. Отличаясь высоким интеллектом, непло­хой работоспособностью, вскоре был назначен вторым секретарем райкома. Славился ора­торским искусством, неизменно побеждал в словесных дуэтах с «мракобесными попами».

В возрасте 19 лет беспричинно начал прогуливать учебу, изредка попивал. Этот период в его жизни совпал с крушением коммунизма в стране, роспуском КПСС и ВЛКСМ. Оказав­шись без работы, с полгода болтался на улице, познакомился с группой «братков» из близле­жащих домов.

Стал много пить, появились временные подружки, дважды привлекался к уголовной ответственности, но отделывался легким испугом, получив 2 раза наказание условно. Слыл среди братков «профессором», умел уболтать кого угодно, оправдывая совер­шение кражи с «философской точки зрения» как победу справедливости.

В 21 год, будучи на кладбище при посещении могилы деда, случайно познакомился с группой странных девушек и юношей. Те ходили между могилами и помечали кресты какими-то знаками. Новые зна­комые оказались сатанистами.

Через неделю, прочитав несколько книг и прослушав пару дисков, влился в эту группу, стал посещать сборища, истово исполнять предписанные обря­ды. При встрече со старыми знакомыми удивлял их своей новой лексикой и взглядами.

Быв­шие комсомольцы, впрочем, как и братки, шарахались в стороны, услышав многословные убеждения в скором приходе сатаны, примеры распада духа общества и душ современных людей.

Был привлечен к уголовной ответственности за осквернение могил, несколько меся­цев провел в изоляторе, где познакомился с парнем-пацифистом, доставленным туда на пару дней за злостное уклонение от службы в армии. Спустя три дня после длительной бе­седы с сокамерником стал молиться Христу, разучил тексты и мотивы новых песнопений.

Родственники не узнали вернувшегося из тюрьмы через пять месяцев сатаниста. Благооб­разная речь, молитвы несколько раз в день. Убедительные речи о том, что бог должен быть в сердце, что иконы и церкви противоречат Христу. Обращаясь к бывшим браткам, призы­вал их пожалеть души ближних, простить врагов и подставить левую щеку, когда бьют по правой. Эти речи, воспринимаясь братками и друзьями-комсомольцами как совершенней­ший бред, пугали их больше, чем сатанинские взгляды. Бывшие друзья крутили пальчиками возле виска и выносили свой вердикт: «Крыша поехала у пацана».

К сожалению, они были значительно ближе к правде, чем сами подозревали. Весь кусок этой молодой жизни и был классическим дрейфом, плаваньем по ручью жизни, часто меняющему направление.

Предыдущая21222324252627282930313233343536Следующая

Источник: https://lektsia.com/9×762.html

Синтон-подход как направление в психологии

Синтон-подход, как направление в практической психологии, сложилось в процессе работы Синтона силами Н.И. Козлова и его коллег. В синтон-подходе что человек — не только организм, приспосабливающийся к среде ради удовлетворения своих потребностей. Человек не сводится к своему организму, он может жить как личность, приспосабливая среду к среде, руководствуясь своими целями и ценностями.

В выборе между адаптивным поведением и развитием синтон-подход предлагает ориентироваться на развитие.

Приспособиться к жизни — менее достойная задача, чем развить себя в достойную личность и создать вокруг себя достойную жизнь.

В синтон-подходе человек видится как автор, как творец собственной жизни, имеющий свободу воли, разум и отвечающий за свои решения, жизненные выборы, отношения, чувства и эмоции.

Синтон-подход базируется на научных разработках необихевиоризма, когнитивной психологии, современного психоанализа и гуманистической психологии, при этом синтон-подход — подход личностно-деятельный, этической направленности. «Доброе начало» в человеке для синтон-подхода не заданность, а задача.

Дети рождаются с различными склонностями, но задача общества и семьи — воспитать в нем личность и человека, В синтон-подходе общество и культура — не опасные интроекты, а источник цивилизованности, то что создало нас, как людей, что дало нам наши инструменты, наши силы и возможности, нашу индивидуальность.

Синтон-подход гуманистичен по ценностям, но реалистичен по средствам работы, и осознает себя в рамках реалистической психологии. Синтон изучает и моделирует успешное поведение, внутреннее и внешнее. Синтон практичен, ориентирован прежде всего не на объяснение, а изменение.

Теоретические объяснения для Синтона хороши только тогда, когда они становятся рабочим инструментом, дают возможность решать поставленные задачи. Синтон далек от эзотерики, материалистичен. Для Синтона прошлое — прошло, а настоящее — только повод для построения будущего.

Синтон не копается в болячках, не ищет причины в прошлом, он предлагает поставить цели, наметить план и строить достойное личное будущее.

При этом Синтон считает детство важнейшим этапом, когда закладываются личные способы отношения с миром, и считает важным, чтобы это понимание стало практичным.

В Синтоне существующая личность и эмоции — не самоценность, а личный инструментарий. То, из чего человек может построить себя будущего. Личностью не рождаются, личностью становятся — личностью разного уровня развития. Синтон настаивает на сочетании и инструментального, и ценностного подхода.

Синтон технологичен, дает много работающих техник, но параллельно этому активно обсуждает вопросы ценностей, смыслов и направления жизни. Синтон исходит из того, что нельзя давать в руки психологические приемы в руки тому, кто безответственно сможет использовать это как оружие против других.

В синтон-подходе не приветствуется негативизм. В людях есть много чего, и неверно выискивать в них прежде всего слабости, низости и проблемы, подталкивая к необходимости психотерапии. Видеть в людях нужно все, но достойнее показывать людям их сильные стороны и возможности, ориентируя на личностный рост и развитие.

Синтон-подход успешно применяется и в тренинговой деятельности, и в консультативной практике. Опыт и методическая база Синтона легли в основу деятельности Университета практической психологии, где проходят профессиональную переподготовку и повышение квалификации ведущие психологических тренингов и психологи-консультанты.

Психологические тренинги, синтон-подход

Как тренинговый подход и совокупность психологических техник, Синтон — не лечит, а обучает, делая акцент на создание теплой и развивающей среды. Синтон верит в человека, в силу его разума, в способность держать удар и развиваться в окружении жестких требований.

Синтон работает на поддержке и позитиве, постепенно повышая уровень требовательности к участникам тренинга. Синтон рационалистичен. Синтон отличается языком и терминологией, близкой жизни и понятной не-специалисту. Синтон инструментален, направлен на формирование полезных для жизни навыков, технологичен.

В Синтоне свободная атмосфера, но исключен мат. Синтон не использует вовлечение. См.→

Психологическое консультирование, синтон-подход

Основные черты синтон-подхода в консультировании, это перевод клиента из позиции Жертвы в позицию Автора, сочетание в себе черты коучинга и менторинга, работа преимущественно через позитив и конструктив, сочетание моментов теплой поддержки и жесткой требовательности. См.→

Синтон и другие направления практической психологии

Синтон-подход имеет свою историю, свои особенности и много черт сходства с другими популярными направлениями. См.→

Источник: https://knigarazuma.ru/article/sinton-podhod_kak_napravlenie_v_psihologii

синтонность

• СИНТОННОСТЬ — (от греч. syntonos созвучность, согласованность) англ. syntony; нем. Einklang. Свойство индивида, проявляющееся как сочетание внутренней уравновешенности с эмоциональной отзывчивостью и общительностью. Antinazi. Энциклопедия социологии, 2009 …   Энциклопедия социологии
• синтонность — (греч. syntonia со звучность, согласованность) особенность склада личности: сочетание внутренней уравновешенности с эмоциональной отзывчивостью и общительностью …   Большой медицинский словарь
• СИНТОННОСТЬ — (от греч. syntonos созвучность, согласованность) англ. syntony; нем. Einklang. Свойство индивида, проявляющееся как сочетание внутренней уравновешенности с эмоциональной отзывчивостью и общительностью …   Толковый словарь по социологии
• СИНТОННОСТЬ РЕГРЕССИВНАЯ — англ. syntony, regressive; нем. Einklang, regressiver. Особенность патологического склада личности, проявляющаяся в повышенной общительности и откровенности больного, в постоянной готовности излагать свои переживания (вплоть до интимных) всем… …   Энциклопедия социологии
• синтонность регрессивная — повышенная общительность и откровенность больного, постоянная готовность излагать свои переживания, даже интимного характера, всем окружающим без учета ситуации и своего положения в обществе; особенность патологического склада личности,… …   Большой медицинский словарь
• СИНТОННОСТЬ РЕГРЕССИВНАЯ — англ. syntony, regressive; нем. Einklang, regressiver. Особенность патологического склада личности, проявляющаяся в повышенной общительности и откровенности больного, в постоянной готовности излагать свои переживания (вплоть до интимных) всем… …   Толковый словарь по социологии
• Конституция человека — (лат. constitutio – построение, организация). Совокупность морфологических и функциональных особенностей организма, сложившаяся на основе наследственности и вследствие длительного влияния среды. Типологические варианты К. разрабатываются на… …   Толковый словарь психиатрических терминов
• Аутизм наизнанку — см. Регрессивная синтонность …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
• Конституция гиперстеническая — склонный к полноте и с округлой конфигурацией тела тип телосложения в сочетании с такими чертами личности, как общительность, открытость, весёлый нрав, склонность к комфорту, удовольствиям и наслаждениям, синтонность, энергичность. Синонимы:… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
• Принуждение к откровенности — – манипулятивный приём или точнее, шизофреногенная ситуация, практикуемая во многих сектах деструктивного толка, когда каждого нового её члена принуждают рассказывать без утайки абсолютно всё о своей прежней жизни, о своих родственниках и… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
• Резонанс аффективный — – 1. свойство личности проявлять сочувствие, аффективную откликаемость, способность к сопереживанию и осознавать у себя спонтанно возникающие эмоциональные отклики. Синоним: Синтонность; 2. склонность копировать мимические проявления окружающих.… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

Источник: http://psychology_ru_en.enacademic.com/30402/%D1%81%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C

rumagic.com

Как полагали в гиппократовской древности, в сангвиниках из всех других жидкостей организма преобладает кровь (по-латыни – sanguis), потому они так свежи, румяны, энергичны. Им свойственна синтонность, то есть естественная реалистичность (греч. syntonia – созвучность, согласованность).

Отсюда другое название сангвиников – синтонные люди (синтонный характер). В патологии соответствуют им циклоидные психопаты (циклоиды). Отсюда третье название здоровых людей с сангвиническим складом – циклоидные акцентуанты.

В отличие от психопата акцентуант – здоровый человек, но и он несет в себе в рамках здоровья характерологический рисунок, подобный определенному психопатическому, в данном случае – циклоидному.

Классические описания этого склада принадлежат Э. Кречмеру (1921) и П.Б. Ганнушкину (1933). Кречмер отметил и частое здесь пикническое (от греч. pycnos – плотный, густой) телосложение. Эти жизнелюбы нередко отличаются телесной полнотой, особенно во второй половине жизни.

Существо сангвинического радикала – естественная (синтонная) реалистичность, наполненная круговыми (циклоидными) полнокровно-живыми колебаниями настроения (у здоровых – в рамках здоровья), то есть колебаниями от тревоги-печали к радости-свету. При этом практически всегда в тревоге-печали светится хоть крошка надежды-радости, а в радости ночует тревожинка.

Естественность (натуральность), в сущности, и есть некий (хоть немного теплый) сплав этих противоположных чувств с преобладанием то одного, то другого – как естественно сплавлено все в Природе. Этот сплав, названный Э. Кречмером «диатетической пропорцией» (пропорцией настроения), ясно видится в солнечно-печальном творчестве Чарли Чаплина и Аркадия Райкина.

Синтонностью обусловлены и высокое искусство перевоплощения, и детски-живая, непосредственная способность «схватывать» иностранные языки с возможностью сложного, почти без акцента, национального произношения.

Будучи чувственным, добрым материалистом, сангвиник получает нередко пьянящее его, главное для него наслаждение от соприкосновения органов чувств с желанным реальным, то есть живет, прежде всего, подробными ощущениями-наслаждениями (пищевыми, любовными и т.д.), без которых страдает.

Даже в глубокой старости вспоминает он красочные вкусовые и эротические ощущения своей молодости (например, подробности приготовления какого-то блюда или какие-то запахи), тогда как старый психастеник (тревожно-сомневающийся) вспоминает прежде всего свои бедные красками переживания-размышления.

Именно чувственно-материальное, телесное ощущает сангвиник источником духа. Однако, благодаря своей мощной жизнелюбивой чувственности, горячей эмоциональности со страхом смерти, он нередко, особенно в пожилые годы и если достаточно грустен, молится Богу.

Сангвиник такой земной человек, что никак не хочет умирать и поэтому порою верует в бессмертие.

Бога он обычно не способен представить себе абстрактно, как Дух без плоти – он ощущает Бога как нечто материально-теплое, как доброго, мудрого старика, защищающего его, посылающего ему радости среди печали.

Синтонному человеку нетрудно искренне приспособить религию, учение о нравственности к своим влечениям, как это сделал, например, Лютер. Нередко сангвиник добросовестно и с душой выполняет религиозные обряды, пока это не помешает его плоти, настроению. К аскетической самоотверженности он вообще мало способен.

Синтонная тревожность нередко перекрывается, гасится чувственными желаниями. Конфликты между желаемым и морально-допустимым редки, так как желаемое часто ощущается по-детски естественным. Например, близость с любовником в тайне от мужа так естественна, будто Бог с ней вполне согласен.

На место веры в Бога в душе сангвиника может стать вера в нечто другое материально-осязаемое: например, вера в богоподобность всех людей с альтруистическими чувствами к ним (как это случилось с материалистами Л. Фейербахом, А.И. Яроцким, Г. Селье) или в созданный одной всеобщей сознательностью счастливый для всех людей строй (как это случилось с Н.Г. Чернышевским и марксистами).

Таким образом, естественность (натуральность, синтонность) в общепринятом понимании-чувствовании есть, думается, то, что особенно близко к природе (натуре), детству человека и человечества, к простому народу с его сказками и поверьями. Это – открытая, непосредственная доброта-теплота, наполненная светом радости, в котором растворена печалинка-тревожинка.

Печалинка-тревожинка эта по временам может сгущаться в тоскливость или тяжелую раздражительность с угрюмой надутостью, а радость способна переходить в неуемное буйство влечений.

Естественный человек настроением, поступками крепко зависит от своих естественных влечений, но в его напряженности от влеченческого голоса нет злой агрессивности напряженно-авторитарного человека.

Чувственный материализм располагает многих сангвиников не только к пищевым, сексуальным, развлеченческим наслаждениям, не только к энергичной практической деятельности в самом широком смысле, к добрым организаторским делам, к предпринимательству, но и к кровавым революциям во имя переустройства мира, радостной борьбе за народное счастье. «Борьба – моя поэзия», – писал сангвинический А.И. Герцен.

Сангвиники, в отличие от напряженно-авторитарных (эпилептоидных), чаще не полководцы по натуре, но своими политическими сочинениями неплохо вдохновляют истинных воинов с оружием в руках. В повседневной жизни практичность многих сангвиников может быть также нравственно подмоченной, хотя и в дружбе с уголовным кодексом (вспомним Остапа Бендера).

Синтонные писатели и художники изображают в своих вещах прежде всего реалистическое действие и живые, бытовые, чувственные людские переживания – будь то проза Рабле, Дюма-отца или произведения Пушкина, пьесы Островского, повести Моравиа и Саган, будь то картины передвижников, Ренуара, будь то музыка Моцарта, Мусоргского, Штрауса.

Синтонность вообще свойственна простому народу, народным сказкам, поверьям. Синтонность объединяет простолюдина и с ребенком, и с интеллигентом. В детях, в целом, тоже больше синтонности, яркой языческой реалистичности.

К зрелости люди становятся суше и более собою, сообразно генетически заложенному в них. Не случайно именно сангвинический Пушкин творчеством своим создал полнокровный, «вкусный» русский язык для всей страны: и для детей, и для разнообразных взрослых.

Даже замкнуто-углубленная (аутистическая) Ахматова любила Пушкина, но не тревожно-сомневающегося (психастенического) Чехова.

В то же время Запад, не способный в полной мере чувствовать наше пушкинское национальное чувственное, более проникается точнее переводимыми на другие языки нравственно-художественными размышлениями Достоевского, Толстого, Чехова.

Благодаря подробной чувственности своего восприятия сангвиник, в отличие от рассеянных людей с блеклой чувственностью, тут же заметит и новую рубашку на сослуживце, и что подстригся он, и т.п.

А если он врач, то с порога уже заметит и бледное пятно на коже у пациента, и легкое изменение дыхания.

Но это красочное живое воображение способно и до дикой паники раскрасить ужасными картинами подозрительность, ревность, страх опасной болезни в сангвинике.

Сангвиник способен «растворять» свою тревогу в практических делах, действиях – успокаивается-разряжается на высокой скорости за рулем автомобиля; или ему необходимо, чтобы снять напряжение, «отстучаться» за печатной машинкой и т.п.

Чувственная материалистичность определяет, обусловливает и «голос крови» в сангвинике. Это яркое чувство родной плоти в родственнике обычно не лежит здесь в основе кровной мести, что часто встречается у людей авторитарно-напряженного склада, но ради кровного родственника, даже ему не знакомого, сангвиник нередко готов горы сдвинуть, «слыша» на расстоянии свою кровь.

Естественность сангвиника, даже правонарушителя, преступника, всегда смягчает, обезоруживает нас искренностью-теплом. Это сказывается и в юморе, к которому склонны сангвиники. Юмор всегда тепел, он не разделяет того, кто смеется, и того, над кем смеются, потому и так заразителен – смеемся вместе.

В синтонности-естественности есть нечто первозданное, не загрязненное человеческими условностями-искусственностями, нечто невинное своею природной неиспорченностью, как физиологические отправления малого ребенка или какого-нибудь животного, не напоминающего нам взрослого человека. Всепоглощающей естественностью, непосредственностью объясняется и нередкое детское отсутствие дистанции в общении сангвиника с человеком, перед которым принято робеть.

Сангвиник (циклоид), таким образом, живет прежде всего влечениями-ощущениями-настроениями. Этим определяется строй его мыслей, его отношение к людям.

Многие чувствительные сангвиники (циклоиды) берегут от людских прикосновений свой душевный покой за внешней хмуростью (часто детски беспомощной) и даже как бы холодной замкнутостью-необщительностью с теми, кто может попортить их настроение.

Некоторые из них могут даже остро и стойко ненавидеть (правда, тоже с детски беспомощной тревожной надутостью) тех, кто может испортить их хрупкое настроение, например, критикуя их отношение к жизни, мировоззрение.

Думается, в ленинской сангвинической авторитарности не было подлинной жестокости-садистичности (так полагал, кстати, и Н.А. Бердяев). Но многое ли это меняет в катастрофических результатах революционной жути?

Синтонная реалистичность, как видим это и в повседневной жизни, и в истории человечества, может служить и Добру (например, добрейшая синтонная санитарка бескорыстно, из жалости варит дома нежный питательный бульон для одиноких послеоперационных пациентов), и Злу (например, синтонный чиновник-аферист ради потехи и тяжелого кошелька «облапошивает» несведущих в законах доверившихся ему граждан).

Сангвиники (циклоиды) разнообразны, как и любой другой личностный тип внутри себя. В одних бурлит организаторская энергия, стремление переделывать-переворачивать все вокруг в жизни людей и Природы.

В других неуемная чувственность переливается за рамки морально дозволенного, как у Казаковы. Третьи – ужасные ипохондрики-паникеры. Четвертые чаруют всех вокруг себя своим тихим, уютным, душевным теплом-заботой.

Пятые несут в себе весь этот сложный, переливающийся калейдоскоп чувств.

Кстати, мягкая, грустная, добрая жалостливость простых полных телом русских женщин часто сангвинического происхождения. Одна одинокая сангвиничка жалостливо-восторженно кормит на улице бездомных собак и кошек, берет их жить в свой дом, упоенно живет для них.

Другая, тоже одинокая, боится глянуть на улице собаке в глаза, чтобы не привязаться к ней, не дрожать, не тревожиться потом, что заболеет собака, еще умрет… Так же боится она привязываться и к людям.

Но глубинно-общее, связывающее этих разных сангвиничек, конечно же, чувствуется, и это есть синтонная бурная эмоциональность, которая в третьей сангвиничке направлена сплошь на практические дела или эротику с полным равнодушием к животным и растениям.

Или же сангвиник обожает животных, а живым цветам предпочитает красивые искусственные, потому что не вянут.

Поменявшееся (часто и без внешних толчков) настроение порою резко преображает сангвиника. Тонкая душой, нежная, самоотверженная в уходе за больным мужем, подругой, женщина в дурном настроении, например, в бурной неоправданной ревности, делается вульгарно-базарной, даже как бы слабоумной, совершенно не похожей на себя прежнюю.

Естественная, теплая отзывчивость-доброта сангвиников нередко путает неопытных новичков: заботливо приголубленные, обласканные в первую встречу, они могут получить на другой день, когда настроение сангвиника качнулось вниз, что называется, «мордой об стол». Эмоция может так «по-бабьи» «понести» даже сангвинического мужчину, что он наговорит, а то и натворит Бог знает что – и потом подолгу стыдится этого.

Жить, работать вместе с таким сангвиником – значит серьезно зависеть от его настроения, успокаивая себя тем, что и гнев, и авторитарность его насущно естественны, что хоть зла не таит, не мстителен, а если и мстителен, то обычно безобидно, по-детски. Вспоминается, как сердился один армянский сангвиник в фильме о поварах: «На тебя не кричи, на него не кричи – я же тогда лопну!»

По причине непредсказуемых прыжков настроения, рабской зависимости от них, на многих циклоидов решительно нельзя положиться – могут вдруг после обычного разговора, качнувшего их настроение, неожиданно убежать, оставив и даже прокляв ответственное дело, в которое сами же вкладывали столько искреннего душевного тепла, забывая и здоровье, и время.

Наконец, милая, естественная в доброте своей сангвиническая одинокая женщина может подпустить в разговоре с подругой из зависти-ревности какую-нибудь шпильку-неделикатность.

«Есть ли у вас дома эта чудесная книга? – например, спросит она и спохватится: – Впрочем, вряд ли ты знаешь, это мне у мужа твоего надо спросить, а тебе, небось, не до чтения, хозяйством замученной».

Сангвинические (циклоидные) расстройства настроения часто разнообразно-калейдоскопичны. Это – тоскливость, тревога за себя, за близких, страхи (в том числе страхи ужасных болезней).

Порою тягостное настроение «переодевается» в навязчивость, раздражительность, неприятные телесные ощущения с ипохондрическими переживаниями, вегетативные дисфункции (в виде головных болей, сердцебиений, рвот, перепадов артериального давления и т.д.), истерики-рыдания, истерические расстройства чувствительности (боли, жжения, онемения).

Нередко все это перемешивается в пеструю тягостную настроенческую кашу, из которой вырастают острая подозрительность, ревность. Однако сквозь все это, в отличие от, например, шизофренических расстройств, мягко просвечивает синтонность.

Сангвиническому взволнованному человеку, конечно же, делается существенно спокойнее, если удается подробно выговориться тому, кто сочувственно слушает.

Если, например, муж такой женщины не желает слушать «перемалывание из пустого в порожнее» об отношениях с подругами или на службе, стремится уйти в другую комнату – может наступить бурная истерика со слезами, подозрениями в том, что он-де думает молча о «какой-то другой» и т. п.

Живущий, прежде всего, влечениями-ощущениями, сангвиник нередко трагически печалится в пожилые годы, когда плоть начинает потихоньку увядать. Часто ему так хочется до глубокой старости наслаждаться своей ослабевающей, но еще свежей чувственностью.

Синтонная одинокая женщина, в отличие, например, от своей тревожно-сомневающейся подруги, и далеко после шестидесяти нередко трагически ощущает свою чувственную нерастраченность, досадную невостребованность.

Другая, замужняя, отчаянно-детски рыдает, заметив возрастную пожухлость в интимных переживаниях (часто по настроению, временную): «Неужели никогда больше не смогу почувствовать того пронзительного женского счастья, которым так пьянела?»

Но многие зрелые умом, творческие сангвиники с годами начинают ценить глубокую сложность и одновременно ясность своего сангвинического духа, и тогда это духовное переживание превращается в главнейшую их радость и смысл.

Иные сангвиники-оптимисты радостно убеждены в том, что смерти нет, пока есть жизнь, а после «хоть трава не расти».

Другие с одухотворенной грустью печалятся о своем увядании, о неизбежной смерти и стремятся оставить себя в памятниках себе – нерукотворных и рукотворных (успокаиваясь известным пушкинским «нет, весь я не умру»).

Проблема Фауста (и самого Гете) – проблема сложного, одаренного сангвиника, готового каждодневно бороться за земные радости «древа жизни», предпочитая их «сухой» науке, представляющего себе и загробный мир в плотски-реалистических формах, подобно древним грекам с характерной для них сангвинически-языческой реалистичностью-осязаемостью их богов.

Источник: http://rumagic.com/ru_zar/sci_psychology/burno/0/j2.html

Психология и соционика

Приветствуем вас на сайте клуба «Квадра»!

Здесь вы сможете:

• прочитать популярные статьи на темы психологии и соционики
• в игровой форме проверить свое знание соционики, например, попробовав решить соционический кроссворд
• посмеяться в разделе юмора
• получить ответ на наиболее часто встречающиеся вопросы по соционике
• пройти популярные тесты, которые помогут понять ваши личные особенности
• пообщаться на нашем форуме в клубе «Квадра»
• и даже поучаствовать в создании собственного онлайн-журнала

В дальнейшем мы планируем перейти от виртуального клубного общения к реальному. Уже в течение года нами в рамках клуба «Квадра» разрабатывается тренинг, информация о котором будет размещена позже.

Ну а пока приглашаем вас в наш виртуальный мир, где знакомятся и встречаются люди, интересующиеся психологией и соционикой — науками, которые окрыли нам новый пласт жизни, изменили отношение к людям. Присоединяйтесь!

Основная задача нашего клуба – создание подходящей среды для общения увлеченных людей. Мы хотим, чтобы в наших проектах шло объединение в тот культурный и интеллектуальный слой, которого не всегда хватает в обычной жизни. Надеемся, что у нас вам будет интересно и комфортно.

Кого мы хотим видеть в клубе?

Людей самых разных возрастов и профессий, живущие в разных городах. Людей, для которых важен живой диалог, обладающих разнообразными интересами и способностями, людей, ищущих, увлекающихся, стремящихся понять себя и других, склонных к развитию и постижению нового.

Что нас объединяет?

• Потребность в социальных связях.
• Интерес к самопознанию, психологии и соционике.
• Стремление к открытому искреннему и развивающему общению.
• Готовность принимать точки зрения других.

Общение с людьми — богатейшее поле для расширения жизненного опыта.

К сожалению, сегодня люди отдаляются друг от друга, человеческие связи теряют былое значение, содержание и глубину, которая так свойственна нашему менталитету.

Мы теряем чувство общности, сопричастности, потребность в котором — очень важна для человека. Индивидуализм, присущий западной цивилизации, все больше проникает и в нашу жизнь.

Кто из нас не сталкивался с чувством одиночества, с непониманием близких, с напряжением при контактах с людьми? Кто не задумывался о причинах этого явления и не искал выход?

Соционика и психология помогают людям взглянуть друг на друга более терпимо, перейти на новый уровень общения с близкими, найти в нашем сложном и огромном мире тех, кто станет «семьей души» — людьми, близкими духовно и интеллектуально, способными помочь в саморазвитии.

На реализацию этих возможностей и будет направлена наша совместная активность. Присоединяйтесь!

Источник: http://www.socioclub.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=1381:sintonnost_i_regressivnaya_sintonnost_2&catid=20:s&Itemid=20