Территориальная экспансия — психология

Клуб Здорового Сознания

Опытным переговорщикам хорошо известна любопытная фенечка: если не слишком воспитанный партнер за столом переговоров ведет себя с излишним апломбом, размахивает руками, нагловато перебивает и слышит только себя, от него хочется отсесть подальше. Так вот, надо действовать как раз наоборот: подсесть к нему поближе и приостановить его с помощью… кофе.

«Чай? Или кофе?» — отказывается редко кто, соответственно ПЕРЕД НИМ на столе появляется чашечка кофе. А к чашечке — блюдечко с сахаром. А рядом — вазочка с печенюшечками. А с другой стороны — стаканчик с салфеточками.

И чтобы было удобнее, чтобы дорогому гостю не тянуться — вы, как заботливый хозяин, все это аккуратно (и незаметно) ПРИДВИГАЕТЕ К НЕМУ ПОБЛИЖЕ, обкладывая его и слева, и справа и бессознательно вызывая ощущение давления и неуюта — господин стихает, убирает руки, хлюпает кофе и у вас появляется возможность изложить уже позицию свою.

Осознанно или нет, но любой лидер всегда проявляет себя в территориальной экспансии: он стремится расширить свою территорию, заполнить собой пространство, и ему это нравится. Осознанно или нет, но большинство людей ведут себя по-другому, а нравится им это или нет, они не думают.

Практикум: конференц-зал, захват территории

Понаблюдайте, как ведет себя человек воспитанный, то есть воспитанный быть не-лидером…

Итак, конференц-зал. Войдя, воспитанный человек тормозит: куда сесть, непонятно… Людей взглядом не окидывает, улыбнуться — улыбка кривая или не до улыбок: надо найти свободный стул. Из всех свободных стульев ему менее всего подходит тот, что на первом ряду и в центре, а самый подходящий скорее в углу и сзади. Нашел стул, сел — сидит тихо, ждет.

По ходу встречи в роли участника: продолжает сидеть только на своем месте, перемещается в рамках своего угла и общается только с теми, кто обычно вокруг него.

По ходу встреч в роли докладчика: куда вышел на выступательное место, там и стоит, головой не крутит, руки не раскидывает, а самое показательное, категорически не выходит в зал прогуляться среди народа, как это иногда позволяют себе уверенные в себе ораторы.

Как поведет себя лидер

Войдя, проходите дальше и, оказавшись в центре внимания, окиньте всех взглядом и улыбнитесь — всем. Возможно, вам захочется помахать рукой кому-то из ваших знакомых — сделайте это красиво!

• Если знакомых нет никого — ну и что? Значит, никто не знает, что у вас знакомых здесь нет, и вы можете вести себя здесь так, как будто вас здесь знает по крайней мере половина присутствующих.

Где должно быть ваше место? Садиться лучше не в угол, а туда, где вам будет удобнее всего все слышать и видеть и вы будете лучше всего выглядеть.

На стул положить свой блокнот (дипломат, сумку) можно, но вместо отсидки устройте себе прогулки, контакты и знакомства.

Подойти можно к кому угодно и заговорить о чем угодно: если вы сделаете это приветливо и расковано, все остальные будут убеждены, что вы общаетесь с одним из старых знакомых.

Результатом для вас будет наличие знакомых людей и ощущение, что эта территория — уже ваша.

В перерыве продолжите свободную тусовку и, в порядке тренинга, заговорившись с интересным собеседником, плотно займите чье-то временно свободное место.

В порядке тренировки я никому не уступаю очереди в магазине и сидячего места в транспорте, а если сажусь на почти занятое сиденье, то требую, чтобы сидящие подвинулись, пока мне не станет комфортно. А что: имею право!

Выступая в роли докладчика, обязательно найдите повод пройти в глубину помещения,

• Любопытно, работает ли кондиционер? А как у нас с освещенностью, отсюда таблицы хорошо видны? и еще раз, и персонально пожать руку лучшему оппоненту!

Источник: https://psy-space.ru/?page=territorialnaya-ekspansiya

Экспансия

В этой статье мы попробуем рассмотреть вопрос экспансии с психологической стороны и понять, чем именно вызвана человеческая экспансия и почему правильнее назвать ее не повышенной, а добавочной, как и многие другие свойства в человеке.

6 2310 31 Октября 2013 в 05:06

Ни одно другое млекопитающее не перемещается так много, как мы. Мы осваиваем новые территории, даже если нам хватает ресурсов. Древним видам людей это было несвойственно.

Неандертальцы просуществовали сотни тысяч лет, но так и не расселились по земному шару. Мы же за каких-нибудь 50 тысяч лет заполонили всю планету.

Это просто какое-то безумие! Когда садишься на корабль и отправляешься в плавание по океану, как знать, что тебя там ждет? А теперь нас уже и на Марс занесло. Почему же нам не сидится на месте?

Сванте Паабо,
специалист по эволюционной генетике

В этой статье мы попробуем рассмотреть вопрос экспансии с психологической стороны и понять, чем именно вызвана человеческая экспансия и почему правильнее назвать ее не повышенной, а добавочной, как и многие другие свойства в человеке.

Освоение новых территорий — необходимое условие выживания в животном мире: это и явление миграций, во время которых гибнет огромное количество особей, и многочисленные конфликты за территории (пастбища, охотничьи угодья) с теми же последствиями, и внутривидовая борьба — все это так или иначе служит жизни, является частью общего баланса. Животные совершают экспансию не иначе, как повинуясь своим инстинктам, которые направляют их исключительно в строгом равновесии с природой.

Именно поэтому говорить о какой-либо повышенной либо добавочной экспансивности в животном мире нельзя, поскольку у животного она сбалансирована, как и любая другая составляющая в его поведении. Чего не скажешь о человеке.

С появлением добавочных желаний человек вышел из баланса, равновесия с природой. Именно это устойчивое неравновесие и задает его развитие.

Соответственно, есть и люди, которые воплощают собой покорение новых горизонтов, мысль которых по этой причине находится не внутри условного круга, очерченного линией горизонта, а за этой линией — снаружи.

Человек с уретральным вектором — тот, без которого невозможна была бы территориальная экспансия человеческой стаи в первобытные времена. Так работает это естественное устройство: все идут туда, куда идет он, причем безо всяких сомнений, питаясь ощущением безопасности, которое от него же и исходит.

Именно поэтому уретральный вождь первобытной стаи мог сказать: «Идем!» — даже тогда, когда идти-то, на первый взгляд, никуда и не нужно было: пищи — полные кладовые, хищники в округе убиты, земли еще толком не освоены — самое время для кожного (анального, мышечного) человека расслабиться после тяжелых трудов, отдохнуть, пожить, наконец, по-настоящему, по-человечески. Но уретральник понимает жизнь «по-настоящему» иначе, ведь его бессознательные желания направлены на решение не своих личных, а общих, групповых задач. А задачи группы такие: выжить во что бы то ни стало и продолжить себя во времени (дать следующие состояния, развиться), чего никак нельзя сделать, стоя на месте. А на определенных этапах даже недостаточно энергичное движение вперед начинает приравниваться к статичному состоянию, что имеет свои причины.

Человек — не простое животное, ведь он обладает добавочными желаниями, которые не удовлетворяются животным инстинктивным поведением, а рациональная сознательная мысль, призванная удовлетворять эти добавочные желания, всегда несет в себе элемент ошибки — большей или меньшей.

Поэтому сколько бы пищи ни было в кладовых, каким бы теплым и уютным ни был костер пещеры и как бы настойчиво мысль человека ни твердила ему о необязательности приложения дополнительных усилий, природа все равно пытается показать ему, что мысль эта ошибочна, а любая человеческая группа, не совершающая экспансий исходя из общего (коллективного) приоритета развития, обречена на гибель. Это знание природы присутствует от рождения только в уретральном человеке. Внешне это выглядит как страсть, увлеченность, повышенная активность таких людей. Если обонятельный человек в первобытной стае воплощал собой подгоняющий кнут природы, то вождь, наоборот, был ее «пряником», задавал всеобщее движение вперед силой своего животного альтруизма.

Можно образно представить себе, как в первобытные времена человеческая группа во главе с уретральным вождем завоевывала новые, богатые разнообразными ресурсами земли и начинала их освоение: кожные люди направляли свою мысль на то, чтобы быстрее извлечь из многочисленных ресурсов побольше выгоды, построить инфраструктуру, наладить торговлю; анальные люди тоже вынуждены были полностью погрузиться в свои заботы — обустраивать жилища, школы для молодежи, следить за соблюдением традиций и т. д.; мышечные люди всегда были рады простой работе, которую им давали, дальше их мысли не шли. Единственным человеком, мысль которого была направлена за пределы достигнутого, за горизонт, был уретральный вождь — он в это время (не отрываясь от повседневных забот о стае) уже думал о других землях и других завоеваниях.

Так мысль уретральника обеспечивает его добавочное желание, без удовлетворения которого вся наша экспансивность была бы животного уровня, то есть обусловлена лишь острой необходимостью поесть, завоевать, награбить, подчинить и т. д. (как у животных).

И это добавочное желание «наружу» растет с каждым новым поколением, расширяя нашу общую человеческую экспансивность и выводя ее на качественно новые уровни, ведь экспансия, как уже говорилось, бывает не только территориальной.

Экспансия для человеческой группы (как единого целого) — это любой выход за флажки, то есть за пределы той логики развития, которую задает ей сложившаяся ситуация, а это способна обеспечить только мысль уретрального содержания.

Новый вид экспансии — экспансии во времени — появился с началом исторической (анальной) фазы развития человечества, около 6 тыс. лет назад, и заключался в продвижении идей.

Идеи — способ ускорить свое развитие собственной мыслью, своим управлением, а не только повиноваться управлению природы. Этот вид экспансии обеспечивался уже не просто уретральными, а уретрально-звуковыми людьми.

Теперь развиваться нужно было не только оттого, что нечего есть (или хочется есть больше и лучше), а еще и для достижения некой общей цели (идеала), реализации идеи.

Давно замечено, что человек, который своей жизнью реализует идею, ощущает жизнь ярче и глубже, чем тот, который просто живет, хотя условия жизни у них могут быть одинаковыми.

Еще совсем недавно так можно было сказать не только о звуковике, но и о любом другом члене общества, где в достаточной мере проявляли себя идейные звуковики.. Есть такое выражение: «место под солнцем», которым обозначается внутреннее ощущение баланса человека с окружающим миром.

Если же говорить об отдельной общности, то ей «место под солнцем» в те времена давали развитые, реализованные в идеях звуковые люди.

Любая идея, как известно, сама по себе мертва, но, точно вплетаясь в структуру социальных связей, она превращалась в управляющую «материальную силу» и заполняла постоянно увеличивающийся недостаток природного управления: жить становилось радостней, жизнь обретала смысл (не в знании, а в ощущениях людей).

Идея рождалась в голове анально-звукового человека, который годами терпеливо обтачивал и полировал ее до такого состояния, в котором она бы отвечала общим потребностям, отражала особенности своего времени.

После того как идея была создана, ее сразу же подхватывал развитый кожный звуковик и начинал воплощать в жизнь: проводить агитацию среди населения, организовывать вокруг себя небольшие группы последователей.

Когда таких групп — носителей идеи накапливалось определенное количество, приходил уретральный звуковик и давал эту идею сразу огромной общности людей (создавая, например, мировую религию) для совершения максимального скачка в развитии.

При этом нельзя назвать неторопливые раздумья анального звуковика чем-то таким, что обеспечивало коллективную экспансию в будущее время; нельзя так сказать и о локальной деятельности кожного звуковика.

А вот мысль уретрально-звукового человека действительно способна была «заглянуть в будущее», социально выразить идею так, чтобы та имела сильное и длительное влияние на большие массы людей.

Это и была настоящая экспансия во времени.

Примеров коллективного продвижения идей в истории много, но наибольшее значение в ней имели религиозные и революционные идеи — это и мировые религии, и буржуазные революции, и под конец исторической фазы — Октябрьская революция.

Часто, говоря об информационной экспансии, имеют в виду пропаганду, борьбу за умы людей.

Так ли это, вопрос спорный, но системный взгляд на это явление позволяет сделать вывод, что информационной экспансией в глобальном смысле оно не является, поскольку не обеспечивается уретральной мыслью, находится в пределах своей собственной причинно-следственной цепочки, логики событий. Это, по сути, звуковая пропаганда в тылу потенциального или реального противника (как это было совсем недавно).

Но что тогда представляет собой настоящая информационная экспансия и кто должен ее совершать сегодня, в самый разгар кожной фазы развития, когда противников и врагов уже нет?

С уходом исторической (анальной) фазы развития человечества (конец Второй мировой войны) и наступлением кожной фазы роль отдельных личностей в истории значительно уменьшилась. Сегодня сделать что-то действительно важное способны лишь хорошо организованные коллективы талантливых людей.

Прежде всего это коллективы ученых, создающих современную науку и технологии (в основном — западные). Но они тем не менее не совершают никаких качественных рывков, а лишь развивают старые технические идеи.

Кожная фаза характеризуется развитием вширь, количественно, а не качественно, по причине исчезновения идей в звуковом векторе, в том числе и идей о технических преобразованиях, которые в анальную фазу развития возникали в умах отдельных личностей.

С исчезновением идей создаются предпосылки для нового уровня познания в звуковом векторе — прямого познания человеком самого себя, внутренних состояний своего психического, а вместе с ним — и всей глубинной сути окружающей реальности. Несложно догадаться, что сегодня начало познания самого себя — это системно-векторная психология.

Для сравнения можно сопоставить те промежуточные формы звукового познания себя, которые были созданы в анальную фазу развития, с прямым познанием в системно-векторной психологии.

Например, анально-звуковой философ в этом деле исходит из сопоставления упрощенных (абстрактных) философских категорий материи, сознания, бытия, пространства, времени, выделяя их в окружающем мире, и одновременно — в себе самом; анально-звуковой физик пытается разгадывать секрет образования Вселенной, расщепляя, например, сложные формы материи до максимально простых ее состояний; кожно-, уретрально-, анально-звуковой музыкант ищет эти же простые состояния гармонии в вибрациях, которые он «слышит» вокруг и записывает на нотный лист; анально-звуковой программист ищет их же (состояния) во взаимосвязях тех громадных массивов кодов, которые он строит своим абстрактным интеллектом, с готовым виртуальным продуктом, и так далее.

В системно-векторной психологии подход к познанию более простой и во много раз более эффективный: человек попросту «раскладывается» на уровни, из которых он же и состоит, а простые состояния, лежащие в основе каждого из этих уровней и создающие их, познаются напрямую, безо всяких коллайдеров и сложных ЭВМ, а с помощью одного лишь правильно сосредоточенного ума изучающего. Это и есть прямое познание человека, всех видов желания к сохранению собственной целостности, которые в нем есть (а их на самом деле не так много). Здесь наше слабое бессознательное ощущение ближнего (по большей части — неприязнь к нему), пока что представляющее собой некую бесформенную кашу из смутных побуждений и отношений, должно обрести четкую и ясную (осознанную) структуру — по уровням, по свойствам, по состояниям — снизу вверх.

Такой качественный рывок в познании и является, в сущности, информационной экспансией человечества в окружающий его мир, и рывок этот может быть только коллективным.

Но, исходя из всего написанного ранее, очевидно, что для совершения этого вида экспансии необходимо такое условие, как устойчивые связи в изучающем коллективе именно по уретральному принципу.

Только в этом случае становится возможным (хотя и не гарантированным) формирование коллективной мысли, идущей за горизонт, за флажки, то есть за пределы частных и общегрупповых рационализаций членов коллектива. Говоря иначе, эти коллективы должны быть уретрально-ментальные, состоять из носителей уретрального менталитета.

В сущности, понятие экспансии — достаточно широкое, ведь по большому счету даже прочитать книгу — это своеобразная «экспансия».

В данной статье сделана лишь попытка определить этим словом некое общее свойство, включающее в себя все частности — любые активные действия, освоение чего-то нового, неизведанного, выход за пределы своего узкого взгляда на мир.

Но в разрезе развития общего целого, то есть человечества (в том числе и ученых-генетиков), которое с удивительной скоростью покоряет все новые горизонты, это явление сугубо уретральное, и именно с этой точки зрения оно и рассматривалось.

Статья написана по материалам тренинга Системно-векторной психологии

Источник: https://www.YBurlan.ru/biblioteka/ekspansiya

Территориальная экспансия

Внешняя по­ли­ти­ка США за­мет­но ак­ти­ви­зи­ро­ва­лась в на­ча­ле XIX в. и ве­лась по двум нап­рав­ле­ни­ям — в ин­те­ре­сах тор­го­вой бур­жу­азии Се­ве­ра и план­та­то­ров Юга.

Пер­вые до­би­ва­лись меж­ду­на­род­но­го приз­на­ния пра­ва сво­бод­ной мор­с­кой тор­гов­ли под фла­гом ней­траль­ной стра­ны, вто­рые — тер­ри­то­ри­аль­ной эк­с­пан­сии, пре­иму­щес­т­вен­но в юго-за­пад­ном нап­рав­ле­нии.

Защищая аме­ри­кан­с­ких су­дов­ла­дель­цев от по­ся­га­тельств Ан­г­лии, ко­то­рая, учас­т­вуя в вой­не с Фран­ци­ей­, зах­ва­ты­ва­ла ко­раб­ли США и их эки­па­жи, пра­ви­тель­с­т­во США в 1812 г. объ­яви­ло ей вой­ну.

На­ме­ре­ва­ясь «про­учить» еще раз быв­шую мет­ро­по­лию, пра­вя­щие кру­ги Со­еди­нен­ных Шта­тов вы­на­ши­ва­ли пла­ны от­тор­же­ния Ка­на­ды, ко­то­рая ох­ра­ня­лась не­боль­ши­ми си­ла­ми. Од­на­ко по­пыт­ка взять Мон­ре­аль не увен­ча­лась ус­пе­хом, и во­ен­ные дей­ст­вия пе­ре­мес­ти­лись на аме­ри­кан­с­кую тер­ри­то­рию.

Ан­г­ли­ча­нам, в свою оче­редь, не уда­ва­лось раз­г­ро­мить аме­ри­кан­с­кие вой­ска, соп­ро­тив­ле­ние ко­то­рых с каж­дым ме­ся­цем уси­ли­ва­лось.

Мир, зак­лю­чен­ный в кон­це де­каб­ря 1814 г. в Рен­те (Бель­гия), не при­нес США ни по­терь, ни при­об­ре­те­ний­, хо­тя в ян­ва­ре 1815 г.

аме­ри­кан­с­кая ар­мия до по­лу­че­ния из­вес­тий о под­пи­са­нии мир­но­го до­го­во­ра раз­би­ла круп­ные си­лы ан­г­ли­чан на юге, под Но­вым Ор­ле­аном.

Вой­на хо­тя и окон­чи­лась с ну­ле­вым ре­зуль­та­том, уп­ро­чи­ла не­за­ви­си­мость США, спло­ти­ла аме­ри­кан­с­кую на­цию, а пе­ре­рыв в тор­гов­ле с Ан­г­ли­ей дал воз­мож­ность стать на но­ги аме­ри­кан­с­кой про­мыш­лен­нос­ти.

Несколько рань­ше, в 1803 г., пра­ви­тель­с­т­во США лов­ким дип­ло­ма­ти­чес­ким хо­дом до­би­лось поч­ти двой­но­го при­ра­ще­ния сво­ей тер­ри­то­рии. За весь­ма уме­рен­ную пла­ту -15 млн. долл.- Фран­ция ус­ту­пи­ла Со­еди­нен­ным Шта­там свои вла­де­ния в Се­вер­ной Аме­ри­ке, со­би­ра­тель­но на­зы­вав­ши­еся Лу­изи­аной (в 1800 г.

На­по­ле­он Бо­на­парт отоб­рал ее у Ис­па­нии). Это бы­ла гро­мад­ная тер­ри­то­рия пло­щадью око­ло 1 млн. кв. миль, ох­ва­ты­ва­ющая весь бас­сей­н р. Мис­си­си­пи с пор­том Но­вый Ор­ле­ан.

Не имея воз­мож­нос­ти за­щи­щать свои ко­ло­нии в Аме­ри­ке и нуж­да­ясь в день­гах, На­по­ле­он про­дал ее Со­еди­нен­ным Шта­там, ко­то­рые приг­ро­зи­ли в про­тив­ном слу­чае от­во­евать Но­вый Ор­ле­ан с по­мощью Ан­г­лии.

Со сла­бой Ис­па­ни­ей­, вла­дев­шей по­лу­ос­т­ро­вом Фло­ри­да, США не це­ре­мо­ни­лись и на про­тя­же­нии 1810-1818 гг. ок­ку­пи­ро­ва­ли его по час­тям. В 1819 г.

Ис­па­ния от­да­ла Фло­ри­ду Со­еди­нен­ным Шта­там без вся­ко­го вы­ку­па, а кро­ме то­го — всю за­пад­ную часть ма­те­ри­ка вы­ше 42-й па­рал­ле­ли.

Тем са­мым бы­ла от­к­ры­та до­ро­га для ши­ро­кой эк­с­пан­сии аме­ри­кан­цев в сто­ро­ну Ти­хо­го оке­ана.

Когда Ис­па­ния ли­ши­лась поч­ти всех сво­их ко­ло­ний в Юж­ной Аме­ри­ке, ко­то­рые вос­ста­ли за не­за­ви­си­мость, США взя­ли на се­бя мис­сию вер­ши­те­ля су­деб все­го За­пад­но­го по­лу­ша­рия, про­воз­г­ла­сив в 1823 г. зна­ме­ни­тую док­т­ри­ну Мон­ро.

Суть этой док­т­ри­ны (за­яв­ле­ния гла­вы го­су­дар­с­т­ва) зак­лю­ча­лась в том, что США выс­ту­пи­ли про­тив воз­мож­но­го вме­ша­тель­с­т­ва ев­ро­пей­ских дер­жав в ла­ти­но­аме­ри­кан­с­кие со­бы­тия и в де­ла Аме­ри­кан­с­ко­го кон­ти­нен­та в це­лом.

Пра­ви­тель­с­т­во США приз­ва­ло стра­ны Ев­ро­пы воз­дер­жать­ся и от но­вых по­пы­ток его ко­ло­ни­за­ции.

Выс­ту­пив с та­кой ини­ци­ати­вой­, оно пре­тен­до­ва­ло на по­ли­ти­чес­кое ли­дер­с­т­во в этой час­ти пла­не­ты, хо­тя ни­ка­кой ре­аль­ной уг­ро­зы во­ен­но­го втор­же­ния Ис­па­нии или стран Свя­щен­но­го со­юза в Ла­тин­с­кую Аме­ри­ку не су­щес­т­во­ва­ло.

Приветствуя в це­лом борь­бу Ла­тин­с­кой Аме­ри­ки за не­за­ви­си­мость, США че­рез двад­цать лет с не­боль­шим раз­вя­за­ли вой­ну про­тив сво­его бли­жай­ше­го со­се­да — Мек­си­ки.

Вы­ход­цы из юж­ных шта­тов, по­лу­чив­шие от мек­си­кан­с­ко­го пра­ви­тель­с­т­ва раз­ре­ше­ние по­ку­пать в ее про­вин­ции Те­хас зем­ли по са­мой низ­кой це­не, фак­ти­чес­ки ок­ку­пи­ро­ва­ли ее и в. 1836 г.

объ­яви­ли там не­за­ви­си­мую рес­пуб­ли­ку. Это и при­ве­ло к вой­не (1846-1848).

Она за­кон­чи­лась пол­ной по­бе­дой ар­мии США. Мек­си­ка ли­ши­лась не толь­ко Те­ха­са, но и Ка­ли­фор­нии, Ари­зо­ны и Но­вой Мек­си­ки, т. е. по­ло­ви­ны сво­ей тер­ри­то­рии, по­лу­чив в ви­де ком­пен­са­ции 15 млн. долл.

Ев­ро­пей­ские дер­жа­вы, в пер­вую оче­редь Ан­г­лия, воз­му­ща­лись дей­ст­ви­ями Со­еди­нен­ных Шта­тов, но, за­ня­тые ко­ло­ни­аль­ной по­ли­ти­кой на Вос­то­ке, уде­ля­ли со­бы­ти­ям в Аме­ри­ке ма­ло вни­ма­ния.

Пос­лед­ним круп­ным при­об­ре­те­ни­ем США ста­ла Рус­ская Аме­ри­ка (Але­ут­с­кие ос­т­ро­ва и Аляс­ка), куп­лен­ная в 1867 г. все­го за 7,2 млн. долл.

Источник: http://studopedya.ru/2-57866.html

Географическая экспансия

Валлерштейн утверждал, что географическая экспансия представляет собой не­обходимую предпосылку для развития двух других стадий. Португалия проявила инициативу в освоении заморских земель, и другие европейские государства по­следовали за ней. Валлерштейн был осмотрителен, говоря о конкретных странах или о Европе в целом. Он предпочитал утверждать, что экспансия за океан была

[196]

вызвана группой лиц, действовавших исходя из своих непосредственных интере­сов. Группы, составлявшие элиту общества, например аристократы, нуждались в заокеанской экспансии по разным причинам.

Во-первых, они сталкивались с на­рождающейся классовой войной, которая возникла вследствие разрушения фео­дальной экономики. Работорговля обеспечила их послушной рабочей силой для строительства капиталистической экономики.

Экспансия также снабдила их раз­личными предметами, необходимыми для дальнейшего развития экономики: зо­лотыми слитками, продовольствием и различными видами сырья.

Всемирное разделение труда

Однажды подвергшись географической экспансии, мир обрел готовность к следу­ющей стадии — развитию всемирного разделения труда. В XVI в. капитализм за­менил собой статизм, бывший основным способом доминирования в мире, но при этом капитализм развивался в мире неравномерно.

И это, по мнению Валлер-штейна, обусловило сплоченность капиталистической системы. Следуя маркси­стскому подходу, Валлерштейн рассматривал эту сплоченность не как взаимно со­гласованную, а скорее как изначально обремененную конфликтами.

Разные части капиталистической мировой системы стали развиваться по разным направлени­ям — обучение рабочей силы, производство продуктов питания, обеспечение сы­рьем, организация промышленности. Более того, разные области стали специа­лизироваться на формировании разных видов рабочей силы.

Например, Африка поставляла рабов, в Западной и Южной Европе существовало много крестьян и фермеров-арендаторов, Западная Европа также была центром существования на­емных рабочих, правящего класса и других квалифицированных и управленче­ских кадров.

Таким образом, каждая из трех частей международного разделения труда тя­готела к разным способам управления трудовым процессом. В центральной части труд был свободен; периферия отличалась принуждением к труду; полупериферия являлась центром издольщиков.

В действительности Валлерштейн утверждал, что суть капитализма состоит в существовании центральной части, где преобладает сво­бодный рынок квалифицированной рабочей силы и рынка принудительного труда для менее квалифицированных рабочих в периферийных областях. Такое сочета­ние представляет собой самую суть капитализма.

Если бы был создан рынок сво­бодного труда во всем мире, мы бы имели социализм.

Некоторые регионы мира имеют небольшие стартовые возможности, которые используются как основа для развития значительных преимуществ в будущем. Центральная часть в XVI в., в основном Западная Европа, быстро увеличивала свои прибыли по мере того, как росли и преуспевали города, развивалась промыш­ленность, приобретало важную роль купечество.

Государства Западной Европы также расширяли свои владения, развивая многообразную деятельность. В то же время каждая из этих видов деятельности становилась все более специализирован­ной, таким образом повышая эффективность и производительность труда.

Пери­ферия, наоборот, оставалась косной и бездеятельной и превращалась в то, что Валлерштейн назвал «монокультурой», или недифференцированным, однона­правленным обществом.

[197]

Развитие сильных государств

Третья стадия развития мировой системы включает политическую часть и то, как разные экономические группы использовали государственные структуры для защиты и продвижения своих интересов. Почти в то же время, когда развивал­ся капитализм, в Западной Европе возникли абсолютные монархии. С XVI по XVIII в.

эти государства были основными экономическими действующими сила­ми в Европе, хотя позднее центр переместился к экономическим предприятиям. Сильные государства в центральной части системы сыграли ключевую роль в раз­витии капитализма и, в конечном итоге, обеспечили экономическую основу для своей собственной кончины.

Европейские государства усилились в XVI в., посред­ством развития и разрастания бюрократических систем и создания монополии силы в обществе. Это происходило преимущественно за счет увеличения армий и организации их деятельности таким образом, чтобы они могли обеспечить внут­реннюю стабильность.

В то время, как государства центральной части создавали сильную политическую систему, на периферии, соответственно, развивались сла­бые государства.

Дальнейшие разработки

Во второй части работы «Современная мировая система II» Валлерштейн (Waller-stein, 1980) рассказал об истории консолидации мировой экономики между 1600 и 1750 гг. В этот период не было заметной экспансии европейской мировой эко­номики, однако произошел ряд значительных изменений внутри самой системы.

Например, подъем и последовавший за этим упадок в центральной части Нидер­ландов. Далее Валлерштейн анализирует конфликт между Англией и Францией, а также свершившуюся в итоге победу Англии. Подробно описывая периферию, он затрагивает и периодические удачи испанской Америки.

На полупериферии мы наблюдаем, среди прочего, упадок Испании и подъем Швеции. Валлерштейн про­должает с марксистской точки зрения исторический анализ различных ролей, которые сыграли разные общества в рамках системы международного разделе­ния труда.

Хотя Валлерштейн уделял пристальное внимание политическим и со­циальным факторам, главной для него оставалась роль экономических факторов в мировой истории.

В более поздней работе (Wallerstein, 1989) Валлерштейн доводит свой истори­ческий анализ до 1840-х гг. Он рассматривает три великих события, произошед­ших в период с 1730 по 1840 г.

Это промышленный переворот (прежде всего в Ан­глии), Французская революция и обретение независимости европейских колоний в Америке.

С его точки зрения, ни одно из них не повлекло за собой коренных из­менений в мировой системе капитализма; напротив, они свидетельствовали о ее «дальнейшей консолидации и усилении» (Wallerstein, 1989, р. 256).

Валлерштейн продолжает рассказ о борьбе между Англией и Францией за ве­дущие позиции в мировой системе.

В предыдущем анализируемом периоде миро­вая экономика находилась в состоянии стагнации, теперь же она развивается, и Великобритания уже в состоянии осуществить быструю индустриализацию, здесь создаются крупномасштабные отрасли промышленности. Это произошло, несмот­ря на доминирование Франции в промышленных областях в XVII в. Французская

[198]

революция сыграла важную роль в развитии мировой капиталистической систе­мы, поскольку помогла уничтожить сохранявшиеся еще остатки феодализма и привела систему культурно-идеологических норм в соответствие с политиче­скими и экономическими реалиями.

Однако при этом она препятствовала промыш­ленному развитию Франции так же, как это сделали последовавшие наполеонов­ские правила и войны. К концу этого периода «Британия окончательно получила роль гегемона в мировой системе» (Wallerstein, 1989, р. 122).

Период между 1750 и 1850 гг. ознаменовался включением новых обширных зон (Индийского субконтинента, Османской и Российской империй, а также Запад­ной Африки) в периферию мировой экономической системы.

Эти зоны были частью того, что Валлерштейн называл «внешней областью» мировой системы, и, следовательно, присоединялись к ней, но в то же время не составляли с ней еди­ного целого.

Внешние зоны — это те территории, откуда мировая капиталистичес­кая экономика хотела получать товары, но которые были в состоянии сопротив­ляться взаимному импортированию промышленных товаров из ведущих стран этой системы.

В результате включения этих внешних зон страны, примыкающие к некогда внешним государствам, также были втянуты в мировую систему. Так, включение Индии привело к тому, что Китай стал частью периферии. К концу XIX и началу XX в. скорость включения возросла, и «весь мир, даже те части, которые никогда не были частью внешних зон мировой капиталистической системы, были втянуты вовнутрь» (Wallerstain, 1989, р. 129).

На вступлении в мировую систему настаивали не страны, уже включенные в нее, «скорее это диктовалось потребностью самой системы к расширению, и такая потребность явилась следствием внутреннего давления в самой системе» (Wallerstein, 1989, р. 129). Более того, процесс включения носит не скачкообразный, а постепен­ный характер.

Подтверждая свой марксистский взгляд на экономику, Валлерштейн доказы­вал, что вхождение страны в мировую экономическую систему неизбежно приво­дит к тому, что и политическая структура этой страны становится частью межгосу­дарственной системы.

Таким образом, государствам из зон, вошедших в мировую систему, приходится либо претерпевать трансформации, становясь частью меж­государственной политической системы, уступать дорогу новым политическим формам, которые хотят принять на себя эту роль, либо оказаться под руководством тех стран, которые уже стали частью мировой политической системы. Государства, которые возникают в конце процесса вступления в систему, должны не только быть частью межгосударственной системы, но и обладать достаточной силой, что­бы защитить свою экономику от вмешательства извне. При этом они не должны оказаться чрезмерно сильными; т. е. не настолько, чтобы быть в силах отказы­ваться от согласованных действий, диктуемых мировой экономической системой.

Наконец, Валлерштейн исследует процесс деколонизации американского кон­тинента между 1750 и 1850 гг. Он обстоятельно изучает процесс освобождения от контроля Великобритании, Франции, Испании и Португалии. Эта деколонизация, особенно в Соединенных Штатах, имела далеко идущие последствия для разви­тия мировой капиталистической системы.

[199]

Источник: https://megaobuchalka.ru/5/38153.html

Невербальное оружие лидера: территориальная экспансия

Опытным переговорщикам хорошо известна любопытная вещь: если не слишком воспитанный партнер за столом переговоров ведет себя чересчур активно, размахивает руками, постоянно перебивает и слышит только себя, от него хочется отсесть подальше. Так вот, грамотно будет поступить как раз наоборот: подсесть к этому господину поближе и… начать аккуратно захватывать его пространство.

«Чай или кофе?» – отказывается редко кто, соответственно перед ним на столе появляется чашка. А к чашке – сахарница. А рядом – ваза с печеньем. А с другой стороны – стакан с салфетками.

И чтобы было удобнее, чтобы дорогому гостю не тянуться – вы, как заботливый хозяин, все это аккуратно придвигаете к нему поближе, обкладывая его и слева, и справа.

Господин стихает, убирает руки, хлюпает кофе и у вас появляется возможность изложить уже позицию свою.

Осознанно или нет, но любой лидер всегда проявляет себя в территориальной экспансии: он стремится заполнить собой окружающее пространство.

Вспомните, как организовано рабочее место властных руководителей.

Первое, что бросается в глаза – это массивный дорогой стол хозяина кабинета и его кресло с высокой спинкой и подлокотниками, напоминающее трон.

Но вот посетителям приходиться довольствоваться небольшим, неподвижным, часто непонятно низком, и крайне неудобным стулом. Сам стул может стоять на некотором удаление от стола начальника.

В завершение «картины», на посетителя со стен кабинета «смотрит» множество грамот, наград, и дипломов.

Посетителю разрешают войти на территорию начальника, и такая организация пространства автоматически придает последнему статус превосходства.

То, как далеко и насколько быстро посетитель входит на чужую территорию, или другими словами, в какой степени он бросает вызов чужим границам, свидетельствует о том, как он оценивает свое положение. Большой начальник входит в кабинет подчиненного без предупреждения. Подчиненный будет ждать разрешения войти в кабинет босса.

Если начальник говорит по телефону, то подчиненный на цыпочках выйдет из кабинета и вернется только по окончании разговора.

Если подчиненный говорит по телефону, то начальник обычно подтвердит свое высокое положение, встав над подчиненным, пока тот не начнет бормотать в телефонную трубку: «Я вам попозже перезвоню» и перенаправит все свое внимание на босса.

Внутри делового мира происходит постоянная борьба за лидерство и статус, и захват пространства становится необходимым орудием в боевых операциях.

Практикум по захвату территории

Понаблюдайте, как ведет себя человек воспитанный, то есть воспитанный быть ведомым.

Возьмем к примеру конференц-зал. Войдя в него, воспитанный человек тормозит: куда сесть, непонятно… Людей взглядом не окидывает, тут не до улыбок: надо найти свободный стул. Из всех свободных стульев ему меньше всего подходит тот, что на первом ряду и в центре, а самый подходящий скорее на задних рядах. Нашел стул, сел – сидит тихо, ждет.

В перерывах он либо продолжает сидеть на месте, либо перемещается в рамках своей части зала и общается только с теми, кто сидит рядом с ним.

Если же такой человек выступает в роли докладчика: выйдя на сцену, он все свое выступление находится на одном месте, не двигаясь, не жестикулируя, а самое показательное, категорически не выходит в зал прогуляться среди слушателей, как это иногда делают уверенные в себе ораторы.

Как же вести себя в подобных ситуациях?

Войдя в помещение, не останавливайтесь у входа, а сразу проходите дальше и, оказавшись в центре внимания, окиньте всех взглядом, улыбнитесь – всем, и поздоровайтесь с присутствующими.

Где должно быть ваше место? Садиться нужно туда, где вам будет удобнее всего слышать и видеть выступающих, то есть ближе к первым рядам.

Положите на стул свой блокнот (дипломат, сумку – место закреплено), но вместо отсидки устройте себе прогулку по залу, контакты и знакомства.

Вы можете подойти к кому угодно и заговорить о чем угодно: если вы сделаете это приветливо и расковано, все остальные будут убеждены, что вы общаетесь с одним из старых знакомых. Результатом для вас будут новые перспективные знакомства и ощущение, что эта территория – уже ваша.

В перерыве продолжите свободную тусовку, и, разговорившись с интересным собеседником, в порядке тренировки плотно займите чье-то временно свободное место.

Кстати, в общении с людьми можно невзначай до них дотрагиваться (например, похлопать по плечу за удачную шутку). Но делайте это максимально благожелательно, чтобы не вызвать негативной реакции собеседника.

Выступая в роли докладчика, используйте широкую жестикуляцию, перемещайтесь по сцене. Обязательно найдите повод пройти в глубину помещения. Вам может стать любопытно, работает ли кондиционер? А как у нас с освещенностью, отсюда таблицы хорошо видны? Ну и конечно, персонально пожать руку лучшему оппоненту!

Отправляясь на переговоры, захватите с собой вещи, которыми вы будете захватывать пространство (ручка, блокнот, листы с презентациями – все это аккуратно разложите по столу переговоров, заняв его таким образом).

Если вы вошли в кабинет руководителя, где все расставлено так, чтобы принизить ваш статус, и стремитесь сохранить психологический паритет, то не переходите сразу к делу. Вместо этого сперва освойтесь в пространстве кабинета.

Начните разговор с отвлеченной темы, в это время прогуляйтесь по кабинету, положите свой портфель на видное место, выгляните в окно, потрогайте сувениры и другие предметы, принадлежащие хозяину кабинета. Положите на стол свой блокнот, подальше от края стола.

И только после этого садитесь, но так, чтобы вам была видна дверь.

Все эти нехитрые приемы сообщают подсознанию собеседника о вашем высоком статусе и наличии власти. А чем выше статус, тем проще и быстрее ваши слова доходят до людей, тем меньше энергии вам потребуется для их убеждения.

P.S. В завершение урока я предлагаю вам подумать, каким еще образом лидеры захватывают окружающее пространство, в чем еще проявляется их территориальная экспансия? Напишите свои мысли в комментариях к статье.

Источник: https://avernus.ru/magnetizm-lichnosti/neverbalnoe-oruzhie-lidera-territorialnaya-ekspansiya

Территориальная экспансия

Основная статья: Территориально-политическая экспансия России#Экспансия Российской империи (с 1721 года)

Территория империи увеличивалась всё время её существования. Основание произошло после завоевания выхода к Балтийскому морю.

В XVIII—XIX веках владения увеличиваются в соперничестве с империями: Швецией за Финляндию и Балтийский регион; Речь Посполитой за Украину; Османской империей за Крым и Северное Причерноморье; Персией за Закавказье; Британской империей за владения в Северной Азии; Китаем за Казахстан.

Двое конкурентов были целиком разгромлены при участии России: Швеция, после потери Финляндии в 1806 году, потерпела крах политики великодержавия; Польша после трёх разделов прекратила существование.

Но имеют место и неудачи: проигранная Крымская война; продажа Аляски в 1867; проект Желтороссии; проекты захвата Константинополя и черноморских проливов.

Ряд территорий пользовались автономией, и были связаны с метрополиями отношениями личной унии, вассалитета или протектората: Войско Запорожское (вассалитет до 1764), Картли-Кахетинское царство (протекторат до 1801), Имеретинское царство (протекторат до 1811), Великое княжество Финляндское (уния вплоть до отречения Николая II), Царство Польское (уния до 1860-х годов), Бухарский эмират (вассалитет с 1868), Хивинское ханство (протекторат с 1873), Урянхайский край (Тува, протекторат с 1914). Широкое самоуправление имели 11 территорий казачьих войск.

Синьхайская революция ослабила влияние Китая в Монголии, в противовес этому Монголия стремиться опереться на Россию и уже с 1912 года фактически становится протекторатом.

Рост России настороженно воспринимается европейскими державами, эти страхи отражаются в подложном документе «Завещание Петра Великого».

Карл Маркс негативно отзывается о России, её дипломатии и политике экспансии[58].

Фридрих Энгельс в работе «Внешняя политика русского царизма» называет имперский дипломатический корпус «шайкой авантюристов» и «иезуитским орденом», комментируя имперскую экспансию в выражениях вроде: «Никогда ещё Россия не достигала такого могущественного положения. Но она сделала также ещё один шаг за пределы своих естественных границ.

Если в отношении завоеваний Екатерины у русского шовинизма были ещё некоторые извиняющие — я не хочу сказать оправдывающие — предлоги, то относительно завоеваний Александра об этом не может быть и речи. Финляндия населена финнами и шведами, Бессарабия — румынами, Конгрессовая Польша — поляками.

Здесь уж и говорить не приходится о воссоединении рассеянных родственных племён, носящих русское имя, тут мы имеем дело с неприкрытым насильственным завоеванием чужой территории, с простым грабежом.

» и «когда читаешь русские газеты, можно подумать, что вся Россия увлечена царской завоевательной политикой; повсюду — сплошной шовинизм и панславизм, призывы к освобождению христиан от турецкого ига, а славян — от немецко-мадьярского»[59].

Источник: http://pdnr.ru/c119375.html

Экспансия – это расширение? :

В переводе с латинского языка термин expansio обозначает «расширение» или «распространение». Экспансии бывают разные – культурные и биологические, географические и территориальные, политические, экономические и военные.

Многоликая и агрессивная

Экспансия – это подчинение или захват, принятие в свою сферу влияния кем-либо кого-либо. Благодаря средствам массовой информации люди каждый день слышат о «культурной экспансии».

Сейчас она выражается грубым насильственным навязыванием культурных традиций США – так, продукция Голливуда, интересна она или нет, заполонила все. Она преподносится как норма, единственно достойная внимания, изучения, подражания и «Оскара», желательно в количестве 12 штук. Вся остальная мировая культура – ничто, ее можно просто не знать.

Существует не менее агрессивная, чем «голливудская», биологическая и территориальная экспансии. Гибель рек из-за громадного распространения красных или серо-голубых водорослей, уничтожающих другие виды водных растений. Или завоз в Европу из Австралии всего 24 особей кроликов, которые мгновенно распространились на большой территории, уничтожили кормовую базу местных ушастых.

Эта территориальная экспансия произошла в 1859 году. А годом ранее зоолог Ч. Элтон назвал захваты площадей иными видами «биологической бомбой» — так силен эффект от их проявления. К этому виду экспансии относятся периодические нашествия саранчи, грызунов, сорных растений, водорослей и так далее.

Но в наше время это словосочетание чаще применяется при факте присвоения чужих территорий именно человеком.

Дешевая рабочая сила и новые рынки сбыта – движущая сила экспансии

Экспансия – это захват рынков сбыта, находящихся на чужих территориях посредством экономического и политического, часто военного, давления. Чем же экспансия отличается от оккупации?

Да ничем, если даже оккупация Судетской области Гитлером называется сейчас экспансией. Разве что полицейские на углах не стоят. Зато стоят миротворцы. Может, термин звучит приемлемее для уха современника, но сути не меняет.

Экспансия – это почти полное уничтожение индейцев при открытии Нового света, все многовековые походы Запада с целью покорения России, захваты колоний во всем мире и так далее. Одним словом, укрепление одних за счет других.

В биологии расширение ареала одной категории жизни за счет уничтожения или вытеснения автохтонных или коренных видов называется естественным отбором – выживает сильнейший.

Homo sapiens (или человек разумный) очень часто в своем поведении подобен биомассе.

Сомнительность навязываемых ценностей

Можно сделать вывод, что экспансия – это отрицательное явление. Насильственный захват, навязывание своего миропонимания, своих ценностей отвратительно. Тем более что ценности духовные навязываются для того, чтобы отобрать ценности материальные.

Завышенная самооценка, запрет даже на возникновение мысли о том, что кому-то совершенно неинтересны навязываемые понятия – это крошечная часть тех прелестей, которыми в полной мере обладает западная экспансия.

На протяжении сотен лет страны Старой Европы пытаются всеми доступными средствами если не уничтожить полностью, то поработить или хотя бы подчинить себе великую во все времена страну на востоке.

Наступление ведется на всех фронтах.

Всегда насильственная

В некоторых статьях отмечается, что экспансия бывает ненасильственной. Странное сочетание слов. Как «добрый черт».

Это, наверное, тогда, когда западные фильмы навязывают бестолковому восточному исполину, что туалетная бумага важнее всего на свете.

Вещи возводятся в культ, все же остальное — глупости, без которых так хорошо дышится «воздухом свободы» на благословенном Западе («Москва на Гудзоне»).

Западная экспансия насильственная (почти всегда), а ненасильственная не прекращается ни на минуту с момента образования Русского государства, да еще на беду так щедро одаренного природой всеми ее ценностями. Западу ненавистен сам факт его существования на земле, и до зубовного скрежета хочется забрать у «недостойных и некультурных» эти реальные ценности.

Всегда колониальная

Если Россия всю жизнь подвержена западной экспансии, то многие страны, находящиеся на других континентах, пострадали от другой напасти, которая называется «колониальная экспансия». Беда пришла в основном из тех же стран Старой Европы.

В ней живут именно те биологические виды, для существования которых необходимо постоянное расширение ареала обитания.

12 европейских государств, начиная с эпохи «Великих географических открытий» (XV век) на протяжении веков владели большей частью мира.

И даже когда колонии стали интенсивно сбрасывать с себя иго, они оставались в сфере политического, а часто и экономического влияния страны-колонизатора.

Первыми странами, проводящими колониальную экспансию, были Испания и Португалия, позднее Нидерланды, Франция и Великобритания. Еще позднее Германия. Всех затмила продолжающаяся и сейчас мировая экспансия США. После того как президент Клинтон объявил официально, что весь мир входит в сферу интересов США, экспансия стала глобальной, включающей в себя все виды exspansio или расширения.

Считается, что каждое явление имеет положительные и отрицательные стороны. Может быть, завоевания несли покоренным народам просвещение или поднимали колонии на новый экономический уровень. Правда, примеров этому мало. Но в основной своей сути экспансия – это неоправданные жертвы, кровь и слезы, и назвать это плюсом сложно.

Источник: https://www.syl.ru/article/174497/new_ekspansiya-eto-rasshirenie

открытая библиотека учебной информации

Отступление варварства (1700–1850 гᴦ.)

Быстрое распространение цивилизации, особенно ее западного варианта͵ завершилось уменьшением территориального охвата и политического значения более простых обществ. В Старом мире XVIII в. стал периодом решительного крушения политической власти степных народов.

Россия и Китай разделили лежащие между ними степные пространства: Китай захватил восточную часть, а России досталась более богатая западная часть (венгерская степь отошла к Австрии). Китайская победа над союзом калмыкских племен в 1757 ᴦ.

означала финальный этап определœенной эры мировой истории, последнюю схватку армий цивилизованных государств с серьезными соперниками из Степи. К этому времени Россия уже присоединила Украину и нижнее Поволжье.

Далее к востоку Россия установила свой сюзеренитет над казахами через серию договоров, подписанных в разное время между 1730 и 1819 гᴦ., с четырьмя ордами, на которые делился казахский этнос. Этот процесс обошелся без сколько-нибудь серьезных военных столкновений.

Судьба калмыков убедила казахов в крайне важности договариваться с одной или другой великой аграрной империей Азии – и Россия была ближайшей из двух. Вместе с тем, уничтожение союза калмыкских племен убедило как Монголию, так и Тибет отказаться от дальнейших попыток сбросить китайский контроль.

Окончательное разрушение варварства и дикости, присущих образу жизни народов Северной и Южной Америки и Океании, произошло только в последней части XIX в. При этом широкий размах продвижения Запада на протяжении XVIII и начала XIX в.

означал, что конечное разрушение американо-индийских (Amerindian) и австралийских племенных обществ было лишь вопросом времени. Даже малые острова Тихого океана претерпели глубокий социальный разлад вслед за визитами охотников за китами, торговцев копрой и миссионеров.

Тропические леса Южной Америки, юго-восточной Азии и крупных островов юго-западной части Тихого океана обеспечивали более основательные защитные зоны для примитивных обществ; но они оказывались ненадежными, так как охотники за золотом и рабами, пришедшие из цивилизованного мира, проникали в такие убежища вполне свободно, хотя и непостоянно.

К 1850 ᴦ. Африка южнее Сахары представляла собой самый крупный варварский резервуар/территорию, оставшуюся в мире; однако и сюда быстро проникали цивилизованные и полуцивилизованные общества.

Мусульманские скотоводы и завоеватели продолжали спорадически распространять свой политический контроль вдоль северных окраин Судана от Нигера до Нила и далее к югу за восточно-африканский «Рог».

В это же время полуцивилизованные негритянские королевства, расположенные в тропических лесах западной Африки, расширялись и укрепляли свою власть, прежде всœего через организацию набегов для захвата рабов и разного рода других форм коммерции с европейскими торговыми пунктами на западном побережье.

Европейцы стали устанавливать свой политический контроль с середины века, в основном вдоль побережья и по рекам в глубь континœента͵ однако эти плацдармы были еще невелики по сравнению с территориальными пространствами Африканского континœента.

Сходные процессы происходили на севере, западе, востоке и юге Африканского континœента. Со всœех четырех сторон мусульманс^е европейские и собственно африканские общества, обладавшие либо превосходящей военно-политической организацией, либо более развитой техникой, осаждали африканские племена.

Прежняя культура простых человеческих отношений не имела шансов выстоять против таких противников.

Только географические препятствия, подкрепленные африканскими тропическими болезнями, и политическое соперничество между европейскими державами способствовали сохранению некоторой степени автономии и культурной независимости африканских варварских и дикарских обществ Тропической Африки вплоть до второй половины XIX в.

Источник: http://oplib.ru/istoriya/view/249090_territorial_naya_ekspansiya_civilizacii_kak_preodolenie_varvarstva