Буддизм — психология

Психология буддизма. Шаг первый: Освобождение от зависимости

Буддизм - психология

психология буддизма

Привет! Снова откладываю статью про структуру состояний сознания, комплексы и все такое прочее, которую частично про анонсировал в статье про стереотипы мышления. Сегодня поговорим про зависимости, психологию буддизма, ипро современную нашу жизнь.

С праздником мужчин! Защитников Отечества явных и неявных, бывших, настоящих и будущих. Тех, кто защищает Родину с оружием в руках, и тем, кто поддерживает ее, укрепляет в экономическом, политическом, и прочем развитии.

Про иллюзорность границ и нашу ограниченность

Сегодня я разговаривал по скайпу с несколькими странами. Сам я нахожусь в Баку, а разговаривал с Россией (звонил домой в Ярославль), потом позвонил по работе в Ташкент (Узбекистан), потом списался с Молдавией, после этого поздравил знакомого с праздникам, и оказалось, что он сейчас находится в Черногории. Монголия привычно не отозвалась на мои вопросы

Источник: https://izmenenka.ru/psixologiya-buddizma/

Наука о счастье. Буддизм и аналитическая психология Карла Густава Юнга | Буддизм Алмазного пути

КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ ПРОЯВЛЯЛ ГЛУБОКИЙ ИНТЕРЕС К БУДДИЗМУ И НЕОДНОКРАТНО УКАЗЫВАЛ НА ТО, ЧТО ЭТОМУ УЧЕНИЮ СВОЙСТВЕННО ДУХОВНОЕ БЕССТРАШИЕ. ТАКЖЕ УЧЕНЫЙ ОТМЕЧАЛ, НАСКОЛЬКО ДЛЯ БУДДИЗМА ЗНАЧИМА ОРИЕНТАЦИЯ НА САМОСТОЯТЕЛЬНОЕ, НЕЗАВИСИМОЕ МЫШЛЕНИЕ.

ПРЕАМБУЛА

В современном обществе люди не только стремятся быть успешными и учатся противостоять стрессам, но и желают гармонично развиваться, плодотворно взаимодействовать с другими, становиться действительно зрелыми, минуя ловушки эгоизма, поверхностного знания, «духовного потребительства» и ограниченной мелочности. Очевидно, что такое самораскрытие возможно лишь далеко за пределами расхожих тривиальных концепций, остромодных эклектичных тренингов и предубеждений. Поэтому тема связи буддизма и психологии, несомненно, весьма важна и актуальна.

Некоторые общие черты и принципиальные различия между буддийскими поучениями и базовыми психологическими методиками время от времени затрагиваются как в развернутых гуманитарных исследованиях, так и в небольших научно-популярных статьях. Однако у этой темы есть ключевой нюанс и одновременно определяющий фактор ее рассмотрения.

Он заключается в том, что прямое и косвенное сопоставление психологии и глубинных основ буддизма не внезапно и произвольно стало однажды предметом неких занимательных исследований, а являлось одним из центральных академических интересов выдающегося ученого-психолога XX века, психиатра, антрополога, создателя школы аналитической психологии и теории архетипов Карла Густава Юнга. В этой статье содержится несколько небольших заметок о нем и его научном творчестве в контексте буддизма. Консультантом-комментатором статьи, дающим конкретные рекомендации о применении буддийских методов в повседневной жизни, выступает доктор Маттиас Зоммерауэр (Швейцария) — психиатр, психолог, практикующий буддист.

АСПЕКТЫ ЮНГИАНСКОЙ ТЕРАПИИ: ОБЩЕЕ И СПЕЦИАЛЬНОЕ

Неврозы, фиксации, подавление, конфликт субъекта и объекта — эти частные и все же типовые явления внутренней жизни человека Юнг изучал пристально и, по возможности, отвлеченно от претендующих на универсальность догм классического психоанализа, который в основном сводил развитие и становление личности к набору сексуальных комплексов и психологических травм. Вместе с тем было ясно, что эта сфера — где человек становится заложником неосознанных импульсов, неконтролируемых эмоций, нерешительности и вытесненных тревог — является сферой интенсивного страдания, избавление от которого зачастую носит только временный или мнимый характер.

Примечательно, что поиск подлинного решения проблемы, а также поиск внятного объективного критерия осознанности и, впоследствии, достижения действительной внутренней гармонии Юнг связывал с преодолением главного искажения в восприятии какой-либо ситуации.

Это искажение заключается в том, что почти всё и почти всегда объясняется людьми исключительно субъективистски.

Подобный механизм — «отсчитывать только от себя» — в прикладном смысле может быть уместен лишь в ряде обыденных обстоятельств; причем в них, как правило, мы не слишком ощущаем свою ответственность за происходящее и не особенно внимательно следим за своими умом, речью и телом.

Иными словами, невротичный эгоизм «работает», когда мы пребываем в нашей усредненной повседневности, действуя в основном механистично.

Однако даже при небольших затруднениях — тем более в сложных многоплановых ситуациях, подразумевающих эффективную вовлеченность, — мы теряемся, приходим в смятение и даже не в состоянии положиться на интуицию (и здесь наша «психологическая компетентность», вопреки былой уверенности, нередко может подвести: как отмечает сам Юнг, «большинство людей считает себя очень сведущими в психологии по одной простой причине: психология для них сводится к тому, что они сами о себе знают»).

В итоге, по Юнгу, возникший хаос и разобщенность, а также всевозможные объекты той или иной веры просто отражают процессы, происходящие в уме: «сам мир существует лишь постольку, поскольку мы способны продуцировать картину мира.

Человек должен знать, что форма, в которой является ему его мир или его боги, во многом зависит от состояния его собственного ума» (и это, очевидно, довольно близко к буддизму, где любой внешний объект и все, данное в переживании и познании, — суть проявление возможностей ума).

Подобное «смещение» от буквальной зацикленности на себе к утрате осознанности Юнг сравнивал с «паникой дикарей при виде солнечного затмения».

Впрочем, только рационализацией и полной подотчетностью самому себе внутренний разлад не устраняется, поскольку сухая чрезмерная рассудочность и внимание к одним лишь концепциям ведет к неадекватной стагнирующей односторонности и тупику, когда «этот аспект делает нас бюрократами — и наши друзья исчезают» (Оле Нидал).

Примечание Маттиаса Зоммерауэра

«У буддизма и психологии на относительном уровне действительно общие цели: улучшить повседневную жизнь людей. Но учение Будды идет гораздо дальше и демонстрирует, что истинная сущность ума не ограничена временем, пространством и привычками. Никакие «я» или «сверх-я» не являются реальными или неизменными.

Впрочем, не имея еще опыта свободы от иллюзии эго, это знание нелегко принять, особенно в сложных ситуациях. Поэтому для восприятия этой идеи необходима определенная зрелость. Это не значит между тем, что буддийская мудрость не может быть применена в психотерапии.

Буддийская истина не ограничивается собственно буддийской практикой, потому что она универсальна: именно мы являемся творцами или хозяевами нашей жизни. Ответственность за нее не переложить на бога или судьбу. Прежние мысли, слова и действия определили наше нынешнее состояние, и мы постоянно засеваем семена будущего.

Мы все хотим быть по-настоящему счастливыми. Самое прочное счастье — Просветление, и Будда дал методы его достижения, работы со своим взглядом и состоянием ума».

ЭГО, СОЗНАНИЕ И ИХ ГРАНИЦЫ

Эго — одно из основных понятий психотерапии и психологии (на правах так называемого высшего порядка здесь выступает лишь включающая эго самость).

В буддизме привязанность к эго полагается результатом неведения и причиной страданий: не владея методом трансформации своих мешающих эмоций и не обладая опытом дистанции по отношению к ним, человек, напротив, только удаляется от понимания сути явлений и погружается в состояние нестабильности, рассредоточенности и беспокойства. Юнг не отождествлял, что важно, эго с целостной личностью, но приписывал ему статус центра поля сознания.

По мнению Юнга, сознание — не единственная опора эго: с другой стороны, оно связано с трехчастным бессознательным (с памятью, чем-либо непроизвольно воспроизводимым и с вообще, как считал Юнг, не могущими быть осознанными содержаниями). Примечательно, что при этом, по мысли ученого, поле сознания способно к неограниченному расширению и теоретически беспредельно.

И здесь становится очевидна противоречивость и неполнота психологического подхода, согласно которому ум не может ни описать, ни объяснить того, что лежит за его пределами.

В учении Будды, в свою очередь, эта ситуация не видится конечной и статичной, поскольку «по мере приближения к полному проникновению в суть всего, слова, пригодные только для выражения концепций, все больше теряют точность, тогда как подлинный опыт ума — это вневременное освобождение и всеведение» (Оле Нидал).

«Буддизм рассматривает ум ни как существующий, ни как несуществующий — соответственно, произведенные им феномены не совершенно иллюзорны, не всецело реальны» (Калу Ринпоче).

К слову, Юнг неоднократно констатировал, что психология как наука лишена «каких бы то ни было метафизических импликаций», а «результатом развития западной философии двух последних столетий стало то, что ум оказался изолирован в своей собственной сфере и лишился былого единства со Вселенной». Таким образом, ученый формулировал вопрос о предельном осознавании и реализации действительного человеческого потенциала в сфере осуществимой возможности свободы от стереотипов и объединения интеллектуальности и понятийности с абсолютным опытом.

Сознание, с точки зрения Юнга, — это нечто сродни обусловленному и, что неизбежно, ограниченному восприятию.

В зависимости от свойств и качеств личности сознание может быть более или менее глубоким, но, оставаясь только в рамках логики, интеллект не может обратиться собственно к состоянию воспринимающего субъекта — то есть к самому зеркалу за различными картинками в нашем уме.

Рассматривая этот вопрос как классическую проблему «мышления о мышлении», Юнг апеллирует к опыту практики медитации и заключает, что наивысшей манифестацией в «медитирующей психике йогина» является понимание, что «Будда есть не кто иной, как сам медитирующий».

И именно этот принцип доверия к своей изначальной, неотъемлемой от ума Будда-природе, полноты пробуждения ума — принцип Махамудры (Великой печати) — является одним из центральных в буддизме Алмазного пути: «Очищенная основа есть сам ум, его единство ясности и пустоты. Искусство очищения — Махамудра, подобная алмазу, великое йогическое упражнение.

То, что подлежит очищению, — мимолетные иллюзорные омрачения. Пусть мы обретем плод очищения — совершенно чистое Состояние истины!» (Третий Кармапа). Таким образом, изначальная природа ума, согласно буддизму, неизменна и постижима, и ее истинные свойства не меняются от того, пребывает ум в неведении или нет. Различные просветленные состояния, пришедшие на смену запутанности, — это «сферы активности различных форм первозданного осознавания» (Шамар Ринпоче).

В буддизме фундаментальная тема сознания лишена каких бы то ни было упрощений, — и чтобы убедиться в этом, достаточно уточнить основные ее положения. Оба аспекта «я» — ум и тело — описываются в учении Будды как, соответственно, «имя» и «форма».

Имя — это 1) базовое сознание (или сознание всеобщей основы; оно принимает одно перерождение за другим и потому не является самостоятельным феноменом) и 2) четыре ментальные составляющие личности (важные для нас чувства, распознавание, осознающая особые приметы объектов ментальная активность и сознание).

Вместе с формой они образуют так называемые пять скоплений (скандх), при этом каждая из этих пяти психофизических составляющих личности состоит из бессчетного количества граней. Форма — это 1) человеческое тело, основа для отождествления с «я»; 2) все другие формы, благодаря противопоставлению с которыми происходит переживание собственной личности.

Важно также и то, что «взаимодействие самых разных форм, чувств, способов распознавания, проявлений ментальной активности и функций сознания ни на секунду не остаются одними и теми же, а находятся в постоянном изменении» (Манфред Зегерс).

Примечание Маттиаса Зоммерауэра

«Мысль Будды об отсутствии эго звучит, как кажется поначалу, весьма абстрактно. Однако довольно легко понять, что все наши проблемы связаны с тем, что мы воспринимаем вещи личностно, поскольку обычно думаем, что буквально весь мир ополчился против нас, а мы являемся жертвой обстоятельств, мишенью.

Впрочем, есть хороший пример с кинофильмом: во время просмотра мы увлеченно следим за тем, как герой, преследуемый бандитами и полицией, ловко угоняет автомобиль, и лихо уходит от погони. Но если мы представим, что герою понадобился наш собственный автомобиль, то в сознании возникнут совсем другие впечатления.

Одно-единственное различие между состоянием ума при просмотре и при выходе из кинотеатра актуально для нас на самом деле каждый день. В фильме мы не ощущаем себя объектом воздействия, а в обычной жизни — ровно наоборот.

Этот пример показывает, насколько на самом деле дорого эго и насколько полезно за него цепляться либо — попробовать отпустить».

ВОСТОК И ЗАПАД: ВЗГЛЯД ЮНГА

Читайте также:  Как развить внимательность - психология

В целом в отношении «заимствования» Западом восточной духовности Юнг высказывал определенный скепсис: при отсутствии внимательной «поддержки» и без сохранения живой передачи, медитации и поучения, полагал он, могут превратиться просто в экзотические психотехники, повышающие запутанность.

При этом Юнг признавал безусловную ценность опыта Востока как для всего человечества, так и для отдельного человека: «Востоку свойственно религиозное познание и познающая религия.

Христианский Запад считает человека полностью зависимым от милости Божией или по крайней мере от церкви как единственного и санкционированного Богом земного средства спасения. Напротив, Восток упорно настаивает на том, что человек есть единственная причина своего самосовершенствования».

Регулярно возвращаясь в рамках темы к проблеме неведения и свободы от эго, Юнг отмечает, что восточному уму нетрудно представить свое сознание без Я, к тому же «в «высшем» состоянии сознания Я и вовсе исчезает».

Причины весьма сдержанного отношения Юнга к ситуации распространения буддизма на Западе вполне понятны: его эпоха застала несколько разрушительных общественных катаклизмов, и опасность полного непредсказуемого изменения учений была чрезвычайно велика.

Более того — даже когда буддизм пришел в наши дни на Запад уже уверенно, следует помнить, что «нужно бережно относиться к поучениям, чтобы они не утратили своего истинного смысла» и прилагать «все мыслимые усилия, чтобы сделать буддизм доступным широкому кругу людей, и при этом сохранить его в неизменном виде.

Совсем не просто передавать его в различные культуры, в точности сохраняя глубинную суть» (Ханна Нидал). Разумеется, Юнг как проницательный глубокий исследователь говорил о необходимости здравого, осторожного и уважительного отношения к духовной реальности и религиозному опыту других, хотя бы потому, что «религиозный опыт абсолютен. Он несомненен.

Вы можете сказать, что у вас его никогда не было, но ваш оппонент скажет: «Извините, но у меня он был». И вся ваша дискуссия тем и закончится».

Примечание Маттиаса Зоммерауэра

«Мне как психиатру и психотерапевту, работающему в социально-культурном контексте Запада, буддийская мудрость дала четкое основание и ориентиры. В практике психотерапии первый (и зачастую самый трудный) шаг — взять на себя ответственность за свою жизнь.

Затем нужно учиться понимать, что вещи никогда не остаются неизменными и что даже самое большое несчастье — и счастье тоже — временно.

И здесь — просто выбор, в том числе между методиками: либо давать энергию всему плохому в прошлом, постоянно к нему возвращаясь и истощая себя, либо использовать силы для настоящего, естественно и спокойно пребывая в нем».

«ОПАСНЫЕ МЕТОДЫ» И МЕТОДЫ БУДДИЗМА

Во всех своих работах Юнг неизменно возвращается к необходимости быть с собой максимально честным, стараться раскрывать продуктивные возможности любого переживания и не использовать те или иные доктрины, системы и учения только для того, чтобы «избежать собственных темных углов», поскольку «такое предприятие совершенно бессмысленно и ничего не стоит». Как пишет Юнг, «мы испытываем бездонный страх перед чудовищностью нашего личностного бессознательного и европеец предпочитает советовать другим, что надо делать, но ему и в голову не приходит, что улучшение целого начинается с него самого».

В буддизме существуют конкретные способы работы с преобразованием болезненных омрачений и довлеющих страхов, а обязательность критичного отношения уточняется: Будда доверял самостоятельности людей, предостерегал учеников от покорного бездумного следования и просил всегда задавать вопросы и проверять поучения на личном опыте. В итоге именно его убедительность станет альтернативой слепой наивной вере.

Заключение Маттиаса Зоммерауэра

«Мы сами должны регулярно делать что-то полезное для своего психического здоровья. Самое простое «упражнение» — ежедневно в течение 3–5 минут произносить мощную мантру ОМ МАНИ ПЕМЕ ХУНГ, которая стабилизирует ум и растворяет мешающие эмоции.

Я рекомендую этот способ почти всем моим пациентам и клиентам, они применяют это и получают по-настоящему положительные впечатления. Так они сами что-то привносят в процесс своего исцеления (кстати, это может стать началом регулярной буддийской практики). Если же вас беспокоят страхи и навязчивые мысли, можно читать мантру ОМ ТАРЕ ТУТТАРЕ ТУРЕ СОХА.

При физических недугах, своих и других людей, хорошо повторять мантру Будды Медицины ТЕЙЯТА ОМ БЕКАНЗЕ БЕКАНЗЕ МАХА БЕКАНЗЕ РАНДЗА САМУДГАТЕ СОХА.

В сущности, «психотерапия» — это только слово, которое обозначает возможность увидеть потенциал в самых сложных жизненных ситуациях. И это уже не сводится только к психотерапии, это более глубокие вещи и тот опыт, который гарантированно будет полезен».

КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ

Карл Юнг родился в 1875 году в Швейцарии. По окончании Базельского университета, где он специализировался в психологии и психиатрии, Юнг переезжает в Цюрих и работает в больнице для душевнобольных, а в 1907 публикует исследование о раннем слабоумии и знакомится с Фрейдом.

Впоследствии между учеными возникли разногласия: Юнг не разделял теорию Фрейда о том, что все расстройства психики развиваются по причине подавленной сексуальности.

За годами активной работы с пациентами и поисков следует кризис, однако после выхода «Психологических типов» Юнг укрепляет свои позиции ученого и приобретает международную известность.

В 20-е годы Юнг совершает несколько продолжительных путешествий в Африку и к индейцам Северной Америки, проявляет интерес к трудам средневековых алхимиков и продолжает развивать теорию архетипов и коллективного бессознательного. В конце 1930-х гг. на основе наблюдений за ситуацией в Европе Юнг обращается к проблеме массовых психозов.

В дальнейшем внимание Юнга переключается на все более глобальные проблемы: перенаселенность планеты, уничтожение природных ресурсов, загрязнение окружающей среды.

Совместно с коллегами — представителями естественных наук — Юнг изучает свойства «скрытой реальности», роль наблюдателя и проблему синхронии — условно-случайных совпадений в повседневной действительности, при которых обнажается само «абсолютное знание». В последние годы жизни Юнг работал над автобиографической книгой «Воспоминания, сновидения, размышления», и со своими учениками написал труд «Человек и его символы» — доступное и увлекательное исследование основ аналитической психологии. Карл Густав Юнг скончался в своем доме в Кюснахте в 1961 году.

Экспертный комментарий:
Психиатр, психотерапевт, практикующий буддист Маттиас Зоммерауэр

Перевод комментариев, текст: Анастасия Усачёва

Журнал Буддизм.ru №24 (2014)

Источник: http://www.buddhism.ru/ru/?p=26405

Психология буддизма. Чистая природа человека и чувство вины

Понятие чистой изначальной внутренней природы занимает центральное место в буддийском учении о психологии личности. Где западная психология идет от места повреждения и болезни, буддийская психология начинает  с места целостности и совершенства.

Однажды монах, ремонтируя  крупные трещины в статуе Будды, пристально вглядываясь в него, заметил золотое отражение. Когда глина со статуи была удалена, свету открылся ныне всемирно знаменитый Золотой Будда.

Эта метафора вновь открывают для нас нашу основну – добро. Золотой Будда представляет нашу истинную, неизменную природу. Глина и грязь, которая покрывала статую так долго представляет  тревогу, страх и неуверенность в себе, которая часто отравляет нашу повседневной жизни.

Чтобы осознать и признать наши внутреннее добро мы должны сначала удалить слои всего того, что скрывает нас от самих себя. Первый шаг в этом процессе  — это развитие определенного чувства  сострадания к самому себе.

Это само-сострадание исходит из понимания того, что мы на самом деле чувствуем в данный момент: страх, тревогу, ненависть к себе, неуверенность. Следует признать эти чувства в себе и  изучать, что является их мотивацией.

Понимание нашей мотивации является неотъемлемой частью перехода от состояния болезни к состоянию здоровья.

Западная психология основывается на модели причинности, насквозь «промазанной» чувством вины. Мы часто довольно быстро  готовы взвалить вину на себя или кого-то вне нас – родителей, воспитателей, супругов, партнеров и даже эфемерные бессознательные мотивы, предложенные психодинамической моделью Фрейда.

Буддийская психология, напротив, основывается на личной ответственности. Вместо того чтобы искать  чью-то вину, будь то внутреннюю или внешнюю, как импульс нашего бедствия, буддизм просит нас прежде всего присутствовать в нашем опыте и нашей реакции на него, а затем заглянуть внутрь, чтобы найти его источник.

  Как только мы признаем наши чувства, и себя, а не кого-то  «другого»,   источником этих чувств, мы можем избавиться от инерции, которую они создают.

Мы больше не поймны в непродуктивную динамику вины и защиты, но признаем себя хозяевами своих чувств,  и тем самым освобождаемся от  повседневной тирании, которую мы могли бы в противном случае наложить на себя.

Этот признание себя хозяином является высшей свободой. Это освобождает нас от ловушки обвинения себя и других, которая держит нас застрявшими  в  дисфункциональных мыслях и бесплодных моделях поведения. Да, это мы создаем тюрьму, но и ключ от нее тоже находится в наших руках.

авторcкие права защищены

No tags for this post.

Источник: http://znaharka.com.ua/psihologiya-buddizma/

Теория Взгляды буддизма и психологии на благополучие и эмоции ч.2

Теория Взгляды буддизма и психологии на благополучие и эмоции ч.2

Во второй части статьи Пола Экмана, Алана Уоллеса, Ричарда Дэвидсона и Матье Рикара, посвященной тому, как психология может взаимодействовать с буддийским учением обсуждается вопрос негативных эмоций (аффектов), буддийского понимания их причин и точек пересечния современной науки и буддизма в области психологии эмоций… + список источников и рекомендованная литература….

НЕГАТИВНЫЕ ПСИХИЧЕСКИЕ СОСТОЯНИЯ

   Буддийская точка зрения.

   Буддизм не проводит различий между эмоциями и другими психическими процессами. Вместо этого упор делается на понимание того, какие виды психической активности ведут к благополучию самого субъекта и благополучию окружающих, а какие вредят, особенно в долгосрочной перспективе.

   В буддизме проводится ясное различие между аффективными состояниями, напрямую возникающими под воздействием приносящих удовольствие стимулов (сенсорных, чувственных или интеллектуальных) и состоянием суккха, возникающим из сбалансированного внимания, эмоционального и когнитивного равновесия (подобное различие можно обнаружить и у Sheldon, Ryan, Deci, & Kasser, 2004). Переживание удовольствия зависит от времени, места и обстоятельств, и чувство легко может превратиться в нейтральное или даже неприятное. Когда приходится расстаться с приносящим удовольствие стимулом, ощущение удовольствия немедленно исчезает, независимо от того было ли оно связано, или нет, с любым негативным состоянием.

   Первая задача в буддийской практике медитации состоит не в том, чтобы подавить или вытеснить деструктивные психические состояния, а в том, чтобы определить, как они возникают, как переживаются и какое влияние оказывают на самого субъекта и на других в долгосрочной перспективе.

Кроме того, практикующий учится трансформировать, а, в конце концов, и избавлять себя от любых негативных состояний психики. Такая задача требует развития и оттачивания способности к интроспективному наблюдению за своей психической активностью, для того чтобы суметь отличить разрушительные мысли и эмоции от продуктивных.

В буддизме строгая и непрерывная тренировка в памятовании (mindfulness) и самонаблюдении (introspection) соединяется с развитием стабильности и ясности внимания.

   В отличие от аристотелевской этики, буддизм отрицает мысль о том, что все эмоции полезны, если они не преувеличены и уместны по времени и месту.

Буддизм настаивает на том, что некоторые психические состояния нездоровы, независимо от того в какой степени и в каком контексте они проявляются.

Здесь мы сосредоточимся на трех психических процессах, считающихся в буддизме основополагающими «ядами ума».

   Первый из них — страстное желание. Этот психический процесс основывается на нереалистическом, доведенном до предела, разделении между собой и другими (или в более общем случае различении между субъектом и объектом) и восприятии их как абсолютно отдельных и никак не связанных друг с другом феноменов.

Страстное желание связано с овладением и удержанием желаемых объектов или ситуаций для «себя» и «Я», чему все «другие» могут представлять угрозу. Человек полагает, что желаемые качества внутренне присущи самому объекту желания и преувеличивает эти качества, в то время как нежелательные аспекты объекта преуменьшаются или игнорируются.

Таким образом, страстное желание – это нереалистичный способ взаимодействия с миром, и оно может быть вредоносным, когда человек отождествляется с этим негативным психическим процессом, независимо от того насколько он силен и в каких условиях возникает.

Страстное желание считается негативным психическим состоянием, поскольку разрушает равновесие ума, легко порождает беспокойство, страдания, страх и гнев; также его нереалистичность проявляется в том, что источник благополучия ошибочно переносится от ума человека к внешним объектам.

Читайте также:  Причины ошибочного поведения - психология

   Второе основополагающее негативное состояние ума – ненависть; она является обратным отражением страстного желания. Ненависть или злоба возникает из желания причинить вред или разрушить все, что препятствует эгоистичному поиску «моих» желанных объектов и ситуаций «для себя». Ненависть преувеличивает неприятные качества объекта и искажает их позитивные свойства.

Когда ум одержим идеей обиды, он захвачен обманчивым впечатлением, что источником неудовлетворенности является только внешний объект (точно также, как в случае страстного желания ум считает источником удовлетворенности внешний объект).

Но даже если триггером (спусковым событием) чувства обиды может быть внешнее событие, подлинный источник этого и подобных ему болезненных состояний остается всегда только в уме человека.

   Третье, и наиболее значимое, негативное состояние ума это заблуждение, заключающееся в цепляние за якобы присущую себе и другим личную идентичность, как за нечто реальное и конкретное.

В соответствии с буддийским воззрением, «Я» постоянно находится в состоянии динамического потока, возникающего в разных формах, и глубочайшим образом зависящего от других людей и окружающих условий. Однако, человеку обычно свойственно скрывать от себя настоящую природу своего «Я», путем наложения на реальность концепций постоянства, самобытия и полной автономности.

В результате ошибочного восприятия своего «Я», как независимого феномена, возникает сильное чувство отделенности себя от других. Затем, естественным образом возникает страстное желание для «себя» и того что «мое», а по отношению к «другим» возникает отторжение.

Ошибочная вера в абсолютное отделение себя от других, таким образом, действует как основа для производных негативных психических процессов страстного желания, ненависти, ревности и высокомерия. Эти «яды ума» рассматриваются в Буддизме, как источник всех видов психических страданий.

   Теоретические вопросы и направления исследований.

   В психологии не проводится различие между благотворными и неблаготворными эмоциями.

Те, кто придерживаются эволюционных взглядов на эмоции (Cosmides & Tooby, 2000; Ekman, 1992) полагают, что эмоции способствовали адаптации на всем протяжении истории биологического вида и остаются адаптивными по сей день.

Даже те, кто проводит различие между позитивными и негативными эмоциями (Watson, Clark, & Tellegen, 1988) не утверждают, что все негативные эмоции вредоносны для самого субъекта и для его окружения.

Целью любой опирающейся на психологию попытки улучшить чью-либо эмоциональную жизнь является не избавление от эмоций (даже таких как ненависть), а регулирование переживаний и действий в те моменты, когда эмоция возникает (Davidson, Jackson, & Kalin, 2000). (Стоит отметить, что не все психологи признают ненависть эмоцией).

   Одна из точек пересечения, где буддийская традиция и психология приходят к согласию, это то, что враждебность (а под ней в западной науке понимают свойство характера или черту личности) разрушительно влияет на здоровье. Хронические приступы неконтролируемого насилия также считаются деструктивными и рассматриваются как патология (Davidson, Putnam, & Larson, 2000). Но и они не рассматриваются как эмоции по сути.

   Вместо того чтобы сосредотачиваться на развитии осознания своего внутреннего состояния, большинство психологов делает упор на обучении тому, как пересматривать ситуацию (Lazarus, 1991) или как контролировать (регулировать) эмоциональное поведение и внешние формы выражения эмоций (Gross, 1999; но см. Ekman, 2003, о психологическом подходе к увеличению осознанности в отношении эмоций в момент их проявления).

   Во все возрастающем количестве исследований, основанных на самооценках состояния благополучия, отмечается, что точечные события, даже очень значимые (например, крупный выигрыш в лотерею), изменяют лишь на время индивидуальный уровень удовлетворенности, но не способны изменить характерный для индивида уровень счастья. Буддисты согласны с тем, что отдельные события, даже такие как выигрыш в лотерею, не могут изменить присущий данному человеку уровень счастья, но настаивают, что счастье, как характерная черта личности (суккха) может быть развито путем специальных практик. Хотя термин «предрасположенность к позитивным аффектам» в том виде, в котором он используется в литературе, посвященной настроению и темпераменту, имеет ряд общих элементов с концепцией «суккха», все же он не отражает всю полноту буддийского понятия, которое также включает в себя глубокое чувство благополучия, предрасположенность к состраданию, снижение уязвимости от внешних обстоятельств, признание взаимосвязи с другими людьми и живыми существами в нашем окружении. Более того, суккха – это не состояние, а черта характера. Это характерная склонность пронизывающая и заполняющая все переживания и все виды поведения.

   Другое важное различие между буддизмом и психологическими подходами состоит в том, что буддизм предлагает метод для изменения аффективных черт характера и развития суккха (Wallace, 2005), в то время как в психологии, существующие методы изменения выраженных аффективных черт были разработаны для лечения психопатологий.

За исключением нескольких заслуживающих упоминания исключений (Seligman, 1998) в психологии не предпринималось сколь-нибудь заметных усилий для развития позитивных качеств ума у индивида, не страдающего психическим расстройством.

Западный подход к изменению устойчивых эмоциональных состояний или черт характера никогда не предполагал настойчивых усилий на протяжении длительного времени, как это происходит при обучении любым сложным навыкам (например, чтобы стать гроссмейстером в шахматах, или научиться играть на музыкальном инструменте).

Обычно ни психоанализ, ни наиболее интенсивные формы когнитивно-поведенческой терапии не предполагают десятилетий тренировок, которые в буддизме считаются необходимыми для развития суккха.

   Как уже упоминалось, буддизм считает страстное желание одним из базовых «ядов ума».

В отличие от психологов, которые ограничивают сферу страстных желаний состояниями, возникающими в результате зависимости от психоактивных веществ, или в результате попадания в ситуации с большим потенциалом для возникновения зависимости (азартные игры, секс), в буддизме этот термин используется гораздо более широко, и охватывает любое желание овладеть объектом или ситуацией для себя лично. Все больше исследований в области нейрофизиологии показывают, что активность нейротрансмиттера дофамина в участке мозга, называемом прилегающее ядро, сходна при состояниях, как тяги, вызванной зависимостью от химических веществ, так и деятельностью, типа азартных игр. Хотя активация этой системы мозга самоподкрепляющаяся (т.е. ведет к повторению поведения, ассоциирующегося с активацией системы), в долгосрочной перспективе она не связана с удовлетворенностью. Разумеется, в рамки исследований нейрофизиологов не включается ничего похожего на идею суккха.

   Буддийские созерцательные практики напрямую сконструированы для противостояния страстному желанию. Было бы чрезвычайно интересно и полезно для практики оценить, насколько эффективны эти методы в борьбе с расстройствами, связанными с зависимостями, которые, по сути, есть расстройства желаний, и определить изменяются ли системы мозга, связанных с желанием, под воздействием такого тренинга.

   Буддийская (но не западная) точка зрения считает ненависть пагубным по своей природе состоянием, в том числе для того, кто ее испытывает.

С этой точки зрения, было бы ценным исследовать, какими способами люди, подвергшиеся мощнейшей травме, эмоционально реагировали бы на ее причину (например, как родители детей, погибших в ходе преступлений, реагировали бы на преступника, ставшего причиной потери ребенка).

В исследовании подобных индивидов, измерение биологических, медицинских и социальных параметров могло бы предоставить данные о последствиях сохранения ненависти или прощения в отношении преступника.

   СОВМЕСТНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

   Буддийские концепции и практики, имеющие отношение к эмоциональной сфере, могут внести вклад в современную психологию по трем направлениям.

Концептуально, буддизм поднимает вопросы, которые игнорируются большинством современных психологов, и призывает более глубоко и точно отделять различные аспекты в мышлении и переживании эмоций.

Методологически, буддизм предоставляет практики, способные помочь индивидуумам научиться отдавать отчет о своих внутренних переживаниях, и подобные практики могут предоставить значимые данные, более детальные и точные, чем те, которыми психологи располагали при исследовании субъективных эмоциональных переживаний.

И наконец, буддийские практики предоставляют эффективный метод терапии, не только для людей страдающих от расстройств, но и для всех, кто хочет улучшить качество своей жизни. Мы надеемся, что данная работа вызовет интерес со стороны психологов и побудит их более глубоко познакомиться с буддийской традицией.

   РЕКОМЕНДОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА:

   Goleman, D. (2003). Beyond destructive emotions: A scientific collaboration with the Dalai Lama. New York: Bantam Books. [Русский перевод: Д. Гоулман «Деструктивные эмоции. Как с ними справится? Научный диалог с Далай-Ламой», Минск.: «Попурри», 2005 г.]

Teasdale, J.D., Segal, Z., & Williams, J.M. (1995). How does cognitive therapy prevent depressive relapse and why should attentional control (mindfulness) training help? Behavior Research and Therapy, 33, 25–39. 

   Wallace, B.A. (2005). Genuine happiness: Meditation as the path to fulfillment. Hoboken, NJ: John Wiley and Sons. [Русский перевод: Алан Уоллес, «Невероятная сила вашего подсознания. Медитация» «Прайм-Еврознак», 2007 г.]

   ССЫЛКИ:

   Cosmides, L., & Tooby, J. (2000). Evolutionary psychology and the emotions. In M.L. Lewis & J. Haviland—Jones (Eds.), Handbook of emotions (2nd ed., pp. 3–134). New York: Guilford Press.

   Davidson, R.J., & Irwin, W. The functional neuroanatomy of emotion and affective style. Trends in Cognitive Science, 3, 11–21.

   Davidson, R.J., Jackson, D.C., & Kalin, N.H. (2000). Emotion, plasticity, context and regulation: Perspectives from affective neuroscience. Psychological Bulletin, 126, 890–906.

   Davidson, R.J., Putnam, K.M., & Larson, C.L. (2000). Dysfunction in the neural circuitry of emotion regulation—a possible prelude to violence. Science, 289, 591–594.

   Ekman, P. (1992). An argument for basic emotions. Cognition and Emotion, 6, 169–200.

   Ekman, P. (2003). Emotions revealed: Recognizing faces and feelings to improve communication and emotional life. New York: Times Books. [Русский перевод: Пол Экман «Психология эмоций. Я знаю, что ты чувствуешь», Изд-во: «Питер», 2010]

   Gross, J.J. (1999). The emerging field of emotion regulation: An integrative review. Review of General Psychology, 2, 271–299.

   Kahneman, D., Fredrickson, B.L., Schreiber, C.A., & Redelmeier, D.A. (1993). When more pain is preferred to less: Adding a better end. Psychological Science, 4, 401–405.

   Lazarus, R. (1991). Emotion and adaptation. New York: Oxford University Press.

   Lutz, A., Greischar, L.L., Rawlings, N.B., Ricard, M., & Davidson, R.J. (in press). Long-term meditators self-induce high-amplitude gamma synchrony during mental practice. Proceedings of the National Academy of Sciences, USA.

Rosenberg, E.L., & Ekman, P. (1994). Coherence between expressive and experiential systems in emotion. Cognition and Emotion, 8, 201–229.

   Seligman, M.E.P. (1998). Learned optimism. New York: Pocket Books [Русский перевод: М. Зелигман «Как научиться оптимизму», Издательство: «Вече, Персей, АСТ», 1997 г.]

   Sheldon, K.M., Ryan, R.M., Deci, E.L., & Kasser, T. (2004). The independent effects of goal contents and motives on well-being: It’s both what you pursue and why you pursue it. Personality and Social Psychology Bulletin, 30, 475–486.

   Wallace, B.A. (2005). Genuine happiness: Meditation as the path to fulfillment. Hoboken, NJ: John Wiley and Sons. [Русский перевод: Алан Уоллес, «Невероятная сила вашего подсознания. Медитация» «Прайм-Еврознак», 2007 г.]

   Watson, D., Clark, L.A., & Tellegen, A. (1988). Development and validation of brief measures of positive and negative affect: The PANAS scales. Journal of Personality and Social Psychology, 54, 1063–1070.

   Wilson, T., & Gilbert, D. (in press). Affective forecasting: Knowing what to want. Current Directions in Psychological Science.

 Часть 1 статьи…

Источник: http://realmindfulness.ru/2012/08/vzglyady-buddizma-i-psihologii-na-blagopoluchie-i-emocii-ch2/

Буддийская наука, психология и религия

Буддийская наука, психология и религия

Буддийская психология изучает то, как мы познаём явления. Другими словами, это наука о познании (между буддийской психологией и наукой чёткого различия нет). Две темы буддийской психологии: как мы познаём явления (наука о познании) и как быть с эмоциональными трудностями.

Читайте также:  Зун - психология

Способы познания явлений

Самое важное – распознать отличия между достоверными и недостоверными способами понимания, или познания, явлений. Буддизм может сказать об этом очень многое. Достоверный способ познания можно определить как точный и уверенный.

Точный означает верный, соответствующий реальности: это может быть подтверждено другими. Уверенный значит, что мы в нём совершенно убеждены. Это не состояние ума, когда мы думаем: «Может, это так, а может, по-другому. Точно я не знаю».

Каковы же достоверные способы познания явлений? Существует так называемое обнажённое восприятие: мы видим, слышим, обоняем, чувствуем вкус и чувствуем физические ощущения (это происходит и в наших снах, но тогда это умственное восприятие). Если мы кого-нибудь видим, нам нужно, чтобы это было достоверно.

Это не всегда достоверно: «Мне показалось, я что-то там видел, но я не совсем уверен»; «Я думал, что видел вас в толпе, но я не совсем уверен. Мне показалось, я видел вас, но на самом деле это был кто-то другой»; «Я думал, вы сказали так, но, возможно, я ошибся и услышал неверно».

Это не достоверно, не так ли? В этом нет точности и уверенности.

У искажения множество причин. Например, я снимаю очки и вижу перед собой лишь расплывчатые пятна. Но вы не существуете как пятно, не так ли? Это воспринимается искажённо, потому что не всё в порядке с моими глазами.

Если бы я спросил другого человека: «Вы видите вон там пятно?» – он бы ответил, что нет. Так я узнал бы, что это ошибка. Итак, сейчас мы говорим о точном и уверенном восприятии, и у нас есть обнажённое восприятие.

Познание на основе вывода также достоверно. Но оно достоверно, если не является неточным. Это вывод, рассуждение. Классический пример: «Если там есть дым, значит, там есть и огонь». Вдалеке на горе мы видим дым из трубы. Наше восприятие достоверно: мы видим дым, поэтому можем предположить, что там есть огонь, хотя самого огня мы не видим. Если есть дым, должен быть и огонь. Это достоверно.

Но некоторые явления невозможно познать даже с помощью логики, например имя человека, живущего в том доме. Для таких случаев нужен достоверный источник информации.

Это тоже одна из разновидностей выводов: тот человек – достоверный источник информации, следовательно, он говорит правду. Лучший пример на эту тему: «Когда мой день рождения?» Знать день своего рождения самостоятельно невозможно.

Мы можем выяснить это лишь из достоверного источника информации: спросить у мамы или проверить запись о рождении.

Разновидностей выводов множество. Есть выводы, основанные на широко известных условностях. Вы слышите звук: как вы узнаёте, что это слово? Откуда вы знаете его значение? Если подумать, это совершенно поразительный процесс.

В сущности, мы просто слышим звуки, но, зная определённые условности, заключаем, что звук, которым мы слышим, – это звук слова, и делаем вывод, что у него есть определённый смысл.

Конечно, это необходимо проверить, потому что иногда человек говорит одно, а мы думаем, что он имеет в виду совершенно другое.

Такова наука о познании как аспект буддийской психологии. Мы должны проверять: «Я заключаю, что, сказав это, вы имеете в виду вот это.

Верно или нет?» Мы часто не понимаем, что имеют в виду другие, не так ли? Человек говорит: «Я тебя люблю» – и мы думаем, что у него сексуальный интерес, хотя имелось в виду совсем другое.

Неправильный вывод может повлечь множество недоразумений. Итак, если вывод достоверен, он точный и уверенный.

Предположение недостоверно: «Я предполагаю, что вы имеете в виду это, но я не уверен». Предположение – это, по сути, догадка: «Мне кажется, вы имеете в виду это». Оно может быть правильным или неправильным, но оно неуверенное: «Я думаю, вы имеете в виду это». Это предположение, мы не уверены.

Далее, существует нерешительное колебание: «Вы имеете в виду это или то?» Мы колеблемся.

Когда наше представление о чём-либо полностью ошибочно – это искажённое познание. Это совершенно не то, что человек имел в виду.

Так работает познание, и буддизм уделяет этому большое внимание. Вне зависимости от нашей культуры, очень полезно понимать, правилен или неправилен наш способ познания. Если мы всё же не уверены, нужно это осознать и попытаться исправить, снова исследовав реальность. Так что это полезно для всех. Буддийская религия и ритуалы здесь не нужны.

Беспокоящие эмоции

Другая важная тема буддийской психологии связана с эмоциями. Мы испытываем как положительные, так и отрицательные эмоции. Отрицательные эмоции – беспокоящие, они нарушают покой ума. Речь идёт о таких чувствах, как гнев.

Беспокоящие эмоции определяют как состояния ума, которые, появляясь, заставляют нас терять спокойствие ума и самообладание: мы немного расстраиваемся или нервничаем. Так, когда мы в гневе, наша энергия потревожена: вы можете это почувствовать.

Мы говорим и делаем то, о чём потом можем пожалеть, просто действуем компульсивно (прим. ред.: под влиянием навязчивого побуждения).

В буддизме мы много слышим о карме. Под кармой имеется в виду именно такая компульсивность поведения, основанная на предыдущей привычке. Поэтому, когда появляется сильная привязанность, желание или жадность, мы тоже неспокойны. Мы расстроены, потому что хотим что-то иметь и у нас нет самообладания, как с шоколадкой, которую я просто должен съесть.

Это беспокоящие эмоции. Но, с другой стороны, есть и положительные. Буддизм не призывает избавиться от всех эмоций. Есть такие чувства, как любовь – желание, чтобы другие были счастливы и обладали причинами счастья, вне зависимости от их поступков, их отношения ко мне или к моим любимым.

Есть сострадание – желание, чтобы другие были свободны от страдания и его причин. Есть терпение, уважение – положительных эмоций тоже много. Мы должны научиться различать, какие из наших эмоций и действий созидательные, а какие разрушительные.

В буддизме не только большое разнообразие учений о том, какие бывают эмоциональные состояния, позволяющие их распознавать, но и множество методов, которые помогают избавиться от беспокоящих состояний ума.

Помните, мы говорили о заблуждениях и проекциях, не имеющих отношения к реальности? Одна из самых заметных – каким образом мы существуем.

Я уже упоминал в простой форме: что мы считаем себя самыми важными, что мы существуем прочно и независимо, что всё всегда должно быть по-нашему и мы должны нравиться всем.

Интересно обдумать следующее: «Даже Будда нравился не всем. Почему же я должен ожидать, что всем понравлюсь?» Помнить об этом очень полезно.

Мы думаем так: «Я – это твёрдый предмет у меня в голове, хозяин звучащего в ней голоса, который беспокоится: “Что я должен делать? Что обо мне думают люди?”» Как если бы в голове сидело маленькое «я» с экраном, на котором появляется вся информация, и динамиками, соединёнными с органами чувств, и заставляло бы тело двигаться, говорить: «Сейчас я сделаю это. Теперь скажу то». Это беспокоящее заблуждение о самих себе. Откуда мы знаем, что оно беспокоящее? Потому что все мы чувствуем себя незащищёнными. В таком образе мыслей есть незащищённость и беспокойство о себе: «Что обо мне думают люди?» – и так далее.

Такие проекции у нас есть не только о себе, но и обо всём вокруг. Мы видим различные объекты и преувеличиваем их хорошие качества и даже проецируем на них достоинства, которых нет. Влюбившись, мы думаем: «Это самый прекрасный человек в мире», – и вообще не замечаем недостатки, которые у него или у неё, возможно, есть.

«Это самый красивый и желанный человек, которого я когда-либо встречал». Если мы не сблизились, появляется страстное желание: «Я хочу, чтобы он был моим партнёром, моим другом».

Когда же мы с ним подружились, возникает привязанность (мы не хотим его отпускать) и жадность (хотим, чтобы он уделял нам всё больше и больше времени).

Это беспокоящее состояние ума, не так ли? Нам необходимо увидеть реальность: у всех есть свои достоинства и недостатки. Часто мы думаем: «Я самый важный человек. Значит, в твоей жизни я единственный. Ты должен уделять мне всё своё время», – и это совершенно нереалистично.

Мы полностью забываем, что в жизни друга или партнёра есть не только мы, но и другие люди, другие дела, которыми он занимается. Поэтому мы злимся и чувствуем неуверенность в себе.

А если он нам не звонит, мы преувеличиваем проблему, не желая видеть в отношениях с этим человеком вообще ничего хорошего.

Мы гневаемся, хотим прекратить подобное с нами обращение и кричим: «Почему ты мне не позвонил? Почему не пришёл?» В основе этого – идея, что есть маленькое «я»; что я должен всегда получать желаемое; я должен быть самым важным; и невозможное: я должен быть единственным человеком в жизни другого.

Буддизм предлагает очень ясный анализ того, почему мы расстраиваемся, что не так с нашим мышлением и чувствами. Наш ум заставляет явления выглядеть определённым образом, а мы верим, что это соответствует действительности, – вот в чём проблема.

И есть различные методы, чтобы, образно выражаясь, проколоть шарик нашей фантазии. Мне может казаться, что я единственный, кто существует: ведь, закрыв глаза, я никого больше не вижу, а голос в моей голове по-прежнему есть. Но это глупо. Это не реальность и не имеет к ней отношения.

Когда я закрываю глаза, вы не перестаёте существовать. Вот основы буддийской психологии.

Развитие любви и сострадания

Теперь о любви и сострадании.

В буддизме много методов для развития этих качеств, и каждый может извлечь из них пользу (опять же, следовать религиозным аспектам буддизма для этого не обязательно).

Любовь и сострадание основаны на том, что все равны: все хотят быть счастливы и никто не хочет быть несчастлив. Всем нравится быть счастливыми. Никому не нравится быть несчастными. Мы все равны.

Все мы взаимосвязаны. Моя жизнь полностью зависит от доброты и работы других. Подумаем о людях, которые растят нашу пищу, перевозят её и привозят в магазины. Другие люди строят дороги и производят грузовики для перевозки продуктов.

А откуда берётся металл? Кто-то должен добывать его в шахте, чтобы сделать грузовик. А резина для шин? Откуда она появилась? В этом производстве тоже работает так много людей.

А горючее и динозавры, тела которых, разложившись, превратились в нефть? Размышляя так, мы видим, что все взаимосвязаны и зависимы друг от друга. С точки зрения глобальной экономики это ещё более очевидно.

Тогда на основе понимания, что все равны и зависят друг от друга, мы думаем так: «Какие бы проблемы ни возникали, их нужно разрешать». Потому что, как сказал один великий буддийский мастер из Индии: «У проблем и страданий нет хозяина. Страдания должны быть устранены не потому, что это мои или ваши страдания.

Они должны быть устранены просто потому, что причиняют боль». Поэтому проблема, например, с окружающей средой – не моя или ваша, а общая: у неё нет хозяина. Её следует решить просто потому, что это проблема, которая создаёт трудности для всех.

Вот так мы развиваем любовь и сострадание, пользуясь методом, который не имеет отношения к религии и основан исключительно на логике и реальности.

Источник: https://studybuddhism.com/ru/prodvinutyy-uroven/nauka-ob-ume/emotsionalnaya-gigiena/buddiyskaya-nauka-psihologiya-i-religiya

Ссылка на основную публикацию