Человек и беда. Психолог МЧС – о том, как пережить трагедию
О том, как пережить трагедию близким погибших и пострадавшим, корреспонденту «Правмира» рассказала Лариса Пыжьянова — начальник отдела Центра экстренной психологической помощи МЧС России, кандидат психологических наук.
Крупных чрезвычайных ситуаций, в которых я лично работала, больше тридцати. То есть было все: и землетрясение, и наводнение, и крушение самолетов, поездов, и теракты.
Я работала практически по всем направлениям, в самых разных чрезвычайных ситуациях.
Много было «горячих линий», когда ты работаешь с людьми по телефону, это не менее тяжелая работа, чем непосредственно с человеком с глазу на глаз, потому что ты слышишь голос в трубке, и человек как будто рядом с тобой.
В каждой чрезвычайной ситуации есть люди, которых не забудешь никогда. С одной стороны, говоришь, что никто не сможет прожить эту жизнь без горя, с другой стороны, ты видишь, что у каждого человека оно свое, и каждый переживает горе по-своему.
Вспоминается женщина, которая потеряла мужа в авиакатастрофе, ей было около 45 лет, у нее уже взрослые дети, с мужем она была знакома с шестнадцати лет, и он был ее первым и единственным мужчиной.
Ее трудно забыть, потому что она говорила: «Вы знаете, мы каждый вечер ложимся спать, и я ему говорю: «Я тебя люблю», а он мне: «А я тебя больше».
И вот как мне теперь жить без него? Как мне дальше жить без этого человека?» Ведь, действительно, этот человек – вся ее жизнь.
Лариса Пыжьянова. Фото Тамары Амелиной
Что такое психология экстремальных ситуаций
Говоря о психологии экстремальных ситуаций, мы в нашей службе имеем в виду работу в чрезвычайных ситуациях.
Эти понятия путают и делают синонимами, но чрезвычайная ситуация отличается от экстремальной, чрезвычайная ситуация – это обстановка на определенной территории, сложившаяся в результате аварии, опасного природного явления, катастрофы, иного бедствия. При чрезвычайной ситуации существенно нарушаются условия жизнедеятельности людей, она несет угрозу жизни и здоровью людей и т.д.
А экстремальная ситуация может быть для кого-то экстремальной, а для кого-то обыденной. То есть экстремальная ситуация – это ситуация, выходящая за пределы привычного образа жизни данного конкретного человека.
Вот, допустим, молодой преподаватель первый раз выходит перед аудиторией прочитать лекцию – для него это экстремальная ситуация, а для профессора, работающего на кафедре годы и годы, это абсолютно обыденная ситуация, совершенно не вызывающая у него никакого напряжения.
Возникновение чрезвычайных ситуаций обычно связывают с научно-техническим, технологическим прогрессом, и, конечно, всегда были и есть природные бедствия и катастрофы. Из-за того, что сейчас люди живут в мегаполисах, чрезвычайные ситуации потенциально могут повлечь за собой огромное количество жертв, потому что одно дело – место малозаселенное, другое дело – там, где метро, небоскребы.
«Здравствуйте, я – психолог, чем я вам могу помочь?»
В классической психологии считается, что человек идет к специалисту, если у него возникает какая-то проблема, он думает о ней, пытается как-то с ней справиться, но понимает, что сам не справится.
При работе на чрезвычайных ситуациях работают не только психологи нашей системы, но и других министерств, и мы можем наблюдать именно такой классический подход: психологи занимают какое-то место, иногда даже его оборудуют, ставят стол, табличку и ждут, что люди придут к ним запрашивать помощь и, как правило, они остаются без работы.
Поэтому на чрезвычайных ситуациях у нас подход противоположный – мы идем к людям. И мы идем, не представляясь: «Здравствуйте, я – психолог, чем я вам могу помочь?» Мы видим людей, которым помощь наша нужна, подходим к ним и начинаем помогать.
Как отличить, кому нужна помощь в первую очередь, а кому не нужна? В медицине есть понятие «медицинская сортировка»: легкораненые, тяжелораненые и средней тяжести. У нас нет такой психологической сортировки, но есть понимание: какой человек в первую очередь нуждается в помощи и почему.
Например, в ситуации опознания погибших сидит женщина, бурно рыдающая, и рядом женщина в странной позе с зажатыми руками, зажатыми ногами и взгляд в одну точку, и сидит абсолютно спокойно.
Если я работаю одна, и мне надо выбрать, к какой из них мне подойти в первую очередь, кому оказать помощь и поддержку, а все мои коллеги заняты, я пойду, естественно, к той, которая сидит совершенно спокойно, никому не мешая.
Иногда у нас даже от коллег бывают вопросы: «Ведь психолог должен помочь и успокоить? А мы что видим? Сидела спокойная, совершено собранная, сосредоточенная женщина, поговорил с ней психолог, посидел рядышком, подержал за руку, и женщина стала рыдать. Вы вообще что сделали хорошего? Почему вы не подошли и не успокоили вон ту рыдающую женщину?»
Всегда сложно отвечать на вопрос: как вы помогаете людям и как вы работаете? Сначала получаешь высшее образование, потом посещаешь мастер-классы, тренинги специалистов, учишься, учишься, учишься понимать людей.
Бывает, приходят молодые девочки-студентки и говорят: «Вы нам покажите техники, как работать с человеком, чтоб ему помочь, зачем вы нам рассказываете, что такое мышление, что такое память, что такое внимание, что такое стресс? У нас клиент об этом спрашивать не будет, вот вы научите, дайте технику».
Дальше возникает вопрос: если ты не понимаешь, что происходит с человеком, как же ты будешь ему помогать? Как же ты поймешь, что ему нужна помощь сейчас, если ты не знаешь стадии переживания горя?
Источник: http://www.pravmir.ru/chelovek-i-beda-psiholog-mchs-o-tom-kak-perezhit-tragediyu/
Любая беда неслучайна? | Журнал Психология Сегодня
Любая беда неслучайна?
6 января 2018
414
Этот разговор дался мне очень нелегко. Я был потрясен. Хотя я миллион раз сталкивался с таким, но каждый раз подобные разговоры выбивают меня из колеи.
Мужчина рассказывает мне о женщине, своей знакомой. Она попала в автокатастрофу. В одночасье жизнь ее разбилась вдребезги. Она почти все время испытывает боль, ноги ее парализованы, со многими надеждами пришлось расстаться.
Он рассказывает, какой глупой, бестолковой она была до случившегося с ней несчастья. Но, говорит он, после аварии в ее жизни произошли перемены к лучшему. И сейчас она живет просто прекрасно.
И наконец он произносит эти слова. Слова, которые можно приравнять к эмоциональному, духовному, психологическому насилию.
Он говорит: «Не бывает ничего случайного. Это должно было с ней произойти. Для ее же духовного, личностного роста».
Какая же это редкостная, гнусная чушь. И это – совершеннейшая неправда.
Я столько лет работаю с людьми, переживающими горе, и не перестаю поражаться – насколько же живучи все эти мифы. Пошлые, избитые, пустые фразы, маскирующиеся под некую «житейскую мудрость».
Именно эти мифы не позволят нам делать то единственное, что нам необходимо, когда наша жизнь вдруг переворачивается вверх дном: позволить себе горевать.
Вы знаете все эти фразы. Вы их слышали бессчетное количество раз. Вы, возможно, и сами их говорили. И все эти мифы хорошо бы уничтожить.
И я говорю вам совершенно прямо: если в вашей жизни произошла беда, и кто-то вам в той или иной форме говорит что-то вроде: «так должно было произойти», «ничего случайного не бывает», «это сделает тебя лучше», «что ж, это твоя жизнь, и ты за все происходящее в ней ответствен, и ты в состоянии все исправить», – у вас есть полное право выгнать такого советчика из своей жизни вон.
Горе – это всегда очень больно. Горе – это не только тогда, когда кто-то умирает. Когда люди расстаются – это тоже горе. Когда рушатся перспективы, когда умирает мечта – это горе. Когда обрушивается болезнь – горе.
И я без конца повторяю и повторяю слова, которые так сильны и честны, что способны сбить спесь с каждого осла, обесценивающего горе:
В жизни случается много такого, чего исправить нельзя. С этим приходится просто жить.
Это сказала моя подруга Меган Дивайн, одна из тех немногих, кто пишет на темы утраты и эмоциональных потрясений так, что я подписался бы под ее словами.
Эти слова воспринимаются так болезненно и остро потому, что они бьют прямо в цель: в нашу пошлую, жалкую, низкосортную культуру с ее мифами о человеческом горе. Потерю ребенка не исправишь. И диагноз тяжелой болезни – не исправишь. И предательство того, кому ты доверял больше всего на свете – тоже не исправить.
С такими утратами нужно жить, нести этот крест.
Хотя эмоциональные потрясения и могут послужить толчком для духовного роста – но не всегда же так бывает. Такова реальность – часто она просто разрушает жизни. И все.
И беда как раз в том, что так происходит именно потому, что мы вместо того, чтобы горевать вместе с человеком – даем ему советы. Отделываемся общими фразами. Не находимся рядом с тем, кого постигло горе.
Я живу сейчас очень необычной жизнью. Я выстроил ее совершенно особенным образом. И я не шучу, когда говорю, что перенесенные мной утраты сами по себе не сделали меня лучше. Во многих отношениях они меня, скорее, ожесточили.
С одной стороны, те несчастья и утраты, которые я перенес, сделали меня очень чутким к боли других. С другой – они же сделали меня более замкнутым и скрытным. Я стал циничнее. Я стал жестче относиться к тем, кто не понимает, что утраты делают с людьми.
Но самое главное – я перестал мучиться комплексом «вины выжившего», преследовавшим меня всю жизнь. Этот комплекс породил и мою скрытность, и замкнутость, и уязвимость, и постоянный самосаботаж.
От моей боли никогда не избавиться, но я научился использовать ее во благо – при работе с другими. Для меня большая радость – то, что я могу быть полезным людям в беде.
Но сказать, что все те утраты, которые я пережил, должны были произойти, чтобы мои способности полнее раскрылись – значило бы растоптать память о тех, кого я потерял, память о тех, кто страдал напрасно, о тех, кто столкнулся с теми же испытаниями, что и я в молодости, но не выдержал их.
И я не собираюсь этого говорить. Я не собираюсь выстраивать некие бредовые конструкции, подгонять жизнь под привычные нам лекала.
Я не собираюсь высокомерно заявлять, что Господь даровал мне жизнь – мне, а не другим – чтобы я мог делать то, чем я занимаюсь теперь.
И уж точно я не собираюсь делать вид, что я смог справиться со своими потерями, потому что был достаточно силен, что я «стал успешным», потому что «взял ответственность за свою жизнь на себя».
Сколько же придумано пошлейших банальностей вроде этого «взять ответственность за свою жизнь на себя»! И все это – такая, по большей части, чушь…
Люди говорят все это другим, когда не хотят этих других понять.
Потому что понять – это гораздо сложнее, затратнее, чем дать установку вроде «стань ответственным за свою жизнь».
Ведь «личная ответственность» подразумевает, что есть то, за что быть ответственным. Но вы не можете быть ответственным за то, что вас изнасиловали или за то, что вы потеряли ребенка.
Вы ответственны за то, как теперь жить в этом кошмаре, с которым вы столкнулись. Но вы не выбирали – пускать ли горе в свою жизнь. Мы не всемогущи.
Когда наша жизнь превращается в ад, когда он врывается в нее – мы не можем избежать скорби.
И поэтому все эти расхожие фразы, все эти «установки» и «методы решения проблем» так опасны: отделываясь ими от тех, кого мы, как говорим, любим, мы тем самым отрицаем их право на скорбь, на горевание. Мы отрицаем их право быть человеком. Этими фразами мы сковываем их именно тогда, когда они наиболее слабы, уязвимы, когда они в полном отчаянии.
На это никто – никто! – не имеет права.
И парадокс состоит в том, что на самом деле то единственное, за что мы ответственны, когда у нас случается беда – это за горевание, за проживание своего горя.
Так что, если кто-то говорит вам что-то из серии «Приди в себя», или «Нужно жить дальше», или «Ты сможешь все преодолеть» – отпустите такого человека из своей жизни.
Если кто-то избегает вас, когда у вас случилась беда, или делает вид, что никакой беды и не произошло, или вообще исчезает из вашей жизни – отпустите его.
Если кто-то говорит вам: «Не все потеряно. Значит, так должно было случиться. Ты станешь сильнее, пережив эту беду» – отпустите его.
Позвольте повторить: все эти словеса – бред, чушь, ложь, полная ерунда.
И вы не отвечаете за тех, кто пытается вам их «скормить». Пусть они уходят из вашей жизни. Отпустите их.
Я не говорю, что вы должны это сделать. Вам решать, и только вам. Это крайне нелегкое решение, и принимать его надо очень осторожно. Но я хотел бы, чтобы вы знали – у вас есть на это право.
Я много горя перенес в жизни. Меня переполняли стыд и ненависть к себе – настолько сильные, что эти чувства почти убили меня.
Но были и те, кто мне в моем горе помогал. Их было мало, но они были. Просто были рядом. Молча.
И я жив сейчас потому, что тогда они выбрали любить меня. Их любовь выражалась в том, что они молчали, когда было надо молчать. Они были готовы разделить со мной мои страдания. Они были готовы пройти через тот же дискомфорт и надлом, которые испытывал я. На неделю, на час, пусть даже на несколько минут – но они были готовы.
Большинство людей и понятия не имеет, насколько это важно.
Есть ли способы «исцеления», когда «жизнь сломалась»? Да. Может ли человек пройти ад, опираясь на них. Может. Но ничего этого не произойдет, если не дать человеку отгоревать, прогоревать. Потому что не скорбь сама по себе – самое сложное.
Самое сложное – впереди. Это и выбор, как жить дальше. Как жить с утратой. Как заново сложить мир и себя самого из осколков. Все это будет – но после того, как человек отгорюет. И не бывает по-другому. Горе вплетено в ткань человеческого существования.
Но наша культура трактует горе как проблему, которую нужно решить или как болезнь, которую нужно вылечить – или в обоих смыслах. И мы сделали все, чтобы можно было избежать, игнорировать горе. И в итоге, когда человек сталкивается в собственной своей жизни с трагедией, он обнаруживает, что вокруг людей-то и нет – одни банальные «утешительные» пошлости.
Что предложить взамен?
Когда человек опустошен горем, последнее, в чем он нуждается – это советы.
У него вдребезги разбился весь его мир.
И для него пригласить кого-то в этот разрушившийся мир – огромный риск.
Если вы попробуете в нем что-то «починить», исправить, или рационализировать его горе, или смыть его боль – вы только усилите тот кошмар, в котором человек сейчас живет.
Самое лучшее, что можно сделать – признать его боль.
То есть в буквальном смысле сказать: «Я вижу твою боль, я признаю твою боль. И я с тобой».
Заметьте – я говорю – «с тобой», а не «для тебя». «Для тебя» – значит, вы собираетесь что-то сделать. Не надо. Просто будьте рядом с дорогим вам человеком, разделите его страдания, выслушайте его.
Нет ничего сильнее по силе воздействия, чем просто признать всю чудовищность горя человека. И чтобы это сделать, вам не нужны какие-то особые навыки или знания. Это требует только готовности быть рядом с раненой душой и оставаться рядом – столько, сколько нужно.
Быть рядом. Просто быть рядом. Не уходить, когда вам неудобно, дискомфортно или когда вроде бы вы ничего не можете сделать. Как раз наоборот – когда вам дискомфортно и когда кажется, что вы ничего не можете сделать – тогда вы и должны быть рядом.
Потому что именно в этом кошмаре, в который мы так редко отваживаемся заглянуть – там начинается исцеление. Исцеление начинается, когда рядом с человеком горюющим есть другой человек, который хочет пережить с ним этот кошмар.
Каждый скорбящий на земле нуждается в таком спутнике.
Поэтому я умоляю, я очень прошу вас – станьте для кого-то в горе таким человеком. Вы нужны больше, чем можете себе представить.
И когда вам в беде потребуется такой человек рядом – вы его найдете. Я вам это обещаю.
А остальные…что ж, пусть уходят. Отпустите их.
Источник
Перевод Анны Барабаш.
Источник: http://fisherbux.ru/psihologiya/lyubaya-beda-nesluchajna-zhurnal-psixologiya-segodnya/
Психология переживания несчастья
Авторство теории о пяти неизбежных этапах, которые человек проходит, узнав о каком-то негативном происшествии, принадлежит американскому психологу Элизабет Кюблер-Росс. Эта концепция, основанная на наблюдении и анализе реакции людей, узнавших о неизлечимой болезни, была ею впервые представлена в книге «О смерти и умирании» в 1969 г.
Но предложенная схема оказалась настолько универсальной, что в настоящее время большинство специалистов рассматривают ее в качестве базового описания психологической реакции человека на несчастье. И, действительно, эмоции, проживаемые человеком после того, как он узнает печальное или трагическое известие, обычно совпадают с этой схемой.
Стадии переживания
Естественно, интенсивность переживаний существенно отличается в зависимости от значительности негативного события (смерть или тяжелая болезнь близких, расставание с любимым, потеря работы или уменьшение зарплаты, материальный ущерб, проигрыш любимой спортивной команды, плохие оценки ребенка в школе), но этапы переживания, в целом, сохраняются.
Стадия отрицания
Когда случается какое-то негативное событие, у человека наступает состояние шока. Первой психологической реакцией становится отрицание. Человек отказывается признавать произошедшее. Он всеми силами отгораживается от ситуации, старается не вспоминать и не говорить о ней, не признает ее.
В силу личностных особенностей индивидуума такое поведение может быть осознанным или неосознанным, но обуславливается оно именно отрицанием случившейся трагедии. Переживающий горе таким образом подсознательно защищается от психологической травмы, подавляет свои чувства и негативные эмоции.
Но, когда противостоять реальности уже не представляется возможным, он переходит на следующий этап проживания несчастья.
Стадия гнева, агрессии
Осознав происшедшие, человек начинает сердиться на несправедливость жизни, обстоятельства, судьбу или окружающих. Его мучает жгучая обида и жалость к самому себе. Он гневается на врачей, которые не могут помочь, на других людей, которые продолжают жить своей жизнью.
Религиозный человек может злиться и обвинять Бога, считать случившееся несправедливым и неправильным. Человек на этой стадии проживания неизбежного использует простой механизм психологической защиты: обвиняет других, обоснованно или необоснованно.
В этот момент важно не указывать на его собственные промахи, поскольку гнев от таких действий усиливается. Но не стоит и преуменьшать случившееся.
Стадия торга
Этот этап характеризуется появлением и усилением призрачной, наивной и отчаянной верой в то, что случившаяся трагедия исчезнет, а существование вернется в свою привычную колею. Человек безуспешно пытается взять происходящее под свой контроль, пренебрегая тем фактом, что это невозможно.
В случае болезни начинаются бесконечные проверки диагноза, в случае разрыва отношений – попытки как-то договориться и расставаться «не навсегда». Человек пытается давать различные обеты, заключать сделки с «высшей силой», обещать себе и окружающим измениться.
Он выискивает «знаки судьбы», начинает следовать приметам и гороскопам, пользоваться услугами экстрасенсов и т.п.
То есть, фактически, человек уже признает происшедшее, но ищет способы избежать последствий. Отрицательным фактором на этапе торга является то, что страдающий надеется на то, чего случиться не может.
Эта надежда, пусть и призрачная, лишает действия целесообразности: человек нередко принимает неправильные решения.
На стадии «торг» переживающий трагедию становится очень уязвимым для любых критических замечаний по поводу его действий – в ответ на любые элементы критики он может вернуться на стадию «гнев».
Стадия уныния (депрессии)
Человек переходит в состояние полной безнадежности. Он осознает, что предпринимаемые им действия по изменению сложившихся обстоятельств бессмысленны. Можно условно сказать, что человек пытается изолироваться от реальности, что он обессилен потерей энергии на стадиях агрессии и торга.
Человек становится пессимистичным, зацикленным на своих проблемах, неактивным. У него «опускаются руки», он ощущает, что его существование теряет смысл, а все надежды трансформируются в разочарования.
Этот период наиболее рискованный – при значительности трагического события человек может задумываться о кардинальной смене жизни (уход в монастырь, отказ от карьеры или от заботы о детях) или даже о суициде.
Этот период в зависимости от личностных характеристик человека может растягиваться на весьма продолжительный период, а в редких случаях – до конца жизни. Именно стадия уныния (депрессии) представляет наибольший риск с точки зрения ухудшения общего здоровья или отношений с окружающими, которые вышли из уныния раньше.
Стадия принятия
На этом этапе человек становится способным признать, что несчастье уже случилось, смиряется с ним и чувствует силы продолжать жить. Только на этой стадии человек может испытать, пусть незначительное, но облегчение. Этап принятия – итоговый, завершающий мучение и страдания.
Человек начинает оценивать случившееся и свои возможности более объективно, он способен по-новому, с учетом произошедшего, смотреть на свою жизнь, планировать ее, ставить себе задачи. К нему постепенно возвращается энергия, хотя переживания о несчастье остаются актуальными.
Постепенно, пусть и не очень быстро, жизнь возвращается к своему привычному течению.
Особенности переживания несчастья
У каждого отдельного человека переживание этих базовых стадий принятия неизбежного происходит по-своему. Случается, что они протекают не в той очередности, и нередко происходят «возвращения» в какую-то из уже пройденных стадий.
К-сожалению, не все люди способны пройти весь путь, осознать трагедию, «пропустить ее через себя» и обрести спокойствие. Наиболее иллюстративным примером являются люди, страдающие алкоголизмом, – они, как правило, существуют попеременно в стадиях «отрицание», «гнев», «торг», «уныние».
Но только переход на этап «принятие» дает человеку шанс постепенно «выбраться» из трагедии и начать жить дальше.
Аналогично можно сказать, например, о родственниках, у чьих близкие диагностировано какое-либо психическое расстройство. Только принятие трагедии, объективная оценка происходящего, осознание новых обстоятельств возвращают в их жизнь и в жизнь заболевшего смысл и радость.
Поэтому так важна для близких больного работа с психологом или психотерапевтом. Квалифицированный специалист поможет человеку, столкнувшемуся с психиатрическим диагнозом у кого-то из его семьи, пройти неизбежные стадии принятия и осознать, что болезнь – это не приговор, а обстоятельство, с учетом которого можно и нужно жить дальше.
Источник: https://psyhosoma.com/psixologiya-perezhivaniya-neschastya/
Психология несчастья
T —
Нет, я не про страсть обкусывать ногти и даже не про курение. Я про весьма распространенные способы проживания жизни, которые эту жизнь отравляют до почти полной невозможности ею, жизнью, жить.
Почему они так распространены? Ведь не все пагубные привычки популярны?
Во-первых, одни люди принимают их за благие порывы. Другие — за забавные пустяки. Ну и, конечно, за всеми укоренившимися привычками кроются явные и скрытые выгоды, которые они дают своим носителям. Не умеешь завязать беседу? Не знаешь, куда девать при разговоре руки? Просто начни курить.
Однако, как бы они ни маскировались, чем бы ни прикидывались, психологические привычки, о которых мы будем говорить, вредные. Их можно бросить, как многие бросают курить — проснулся и решил: больше не курю!
Однако если привычка въелась очень сильно, лучше обратиться к специалисту. Но для начала эти привычки, отравляющие жизнь, нужно научиться «узнавать в лицо». Чем мы и займемся.
Итак, привычка первая.
И на своих консультациях, и в жизни я часто замечаю, как некоторые женщины упорно говорят о своих мужчинах — не только мужьях и сожителях, но и вообще о мужчинах из собственной семьи, в ласково-пренебрежительной манере, как о милых чудаках.
Так, любое упоминание мужчины в рассказах женщин ведется в формате «наш-то учудил!». Или наш такой пришел, головой крутит, ничего не понимает! А это я в его кабинете наконец-то хорошенько убралась, все по местам разложила.
Причем мужчина вполне может занимать руководящие позиции, быть хорошим начальником, писать научные работы, нормально зарабатывать — одним словом, быть профессионально успешным и уважаемым на службе. Но дома он все равно будет чудаком.
Формальный повод? Любой. Выбрал для поездки не Париж, а Ниццу (не Ниццу, а Париж). Отказался переходить из литейного в формовочный, так и не окончил институт, получил третье высшее. Далее — везде. То есть причины нет, да она и не нужна. Не нужен даже повод.
Почему так? Испокон веков все так делали. Бабка деда чморила. Мама — папу. Старшая сестра и ухажеров, и мужа. В привычку вошло. Вековую.
Просвещенные современники могут добавить: чтобы снизить уровень тревоги, повысить значимость своего «я». Неэкологично? Так и в микроволновках еду греть, писали, вредно, но пользуются же все. Удобно. Привычно.
Составляя генограммы — кстати, составить свою генограмму очень показательно, рекомендую всем, — многие с удивлением обнаруживают, что в их семействе мужчин всех поколений держали за дурачков. Не уважали. Мужчины были напрочь избавлены от уважения и почитания. И благодарности. Дедушка? Да дурачок был. Муж — вы сами видите. Сын — понятно, в кого растет.
Можно называть это обесцениванием, можно — поведением «кастрирующей матери». На самом деле неважно, почему и зачем это делается. Важно то, что это — одна из очень и очень вредных привычек. От которой необходимо избавляться. Потому что иначе получаются затурканные, зачморенные мужчины.
Мы тебя и такого любим, несмотря ни на что. Несуразненького!
Оказавшись в критической ситуации, такой мужчина, весьма вероятно, даст или несимметричный, слишком сильный ответ, например, проявит неадекватную агрессию, — или схлопнется, привычно примет на себя роль жертвы.
Самой-то женщине так лучше? Привычней. И не ждешь ничего необычного от него. Спокойней так. Лишний раз не то что не пикнет, голову не поднимет. Да, еще перед гостями весело его подкалывать. Смешно иногда получается.
И в кругу семьи мужчина не чувствует себя человеком уважаемым, полноценным человеком, нигде и никогда. Начиная с собственной кухни и спальни. Где ему просто жизненно необходима спокойная, надежная, тихая пристань. К которой он мог бы приносить мамонтов, сонеты и сосиски после трудовых побед.
Это такой беспощадный вариант абьюза, против которого никогда не выступят социальные службы, такой информационный повод не заинтересует ни одно СМИ. Это же любя! По-домашнему. Глядя в глаза и улыбаясь.
Милый. Любимый. Свой. Дурачок. «Из наших маленьких пушистых лапок живым еще никто не уходил».
Можно ли по-другому? Конечно, можно. Именно так, по-другому, вырастают спокойные, надежные, устойчивые, заботливые мужчины. Которые не убегают от проблем из семьи, в которой что-то случилось. Не прячутся от жизни за мутной ширмой опьянения.
Привыкшие к уважению со стороны самых близких и с младенчества научившиеся уважать самих себя, мужчины как-то сами собой оказываются настоящими мужчинами в самых разных ситуациях. А не моральными калеками со сломанным хребтом. Какой с калеки спрос. Себя обслуживает, и то хорошо. Чудачок, одно слово.
Почему молодые и просвещенные дамы повторяют все за старшими? Те же самые причины, что и у старших. Это же работа — строить отношения, быть равноправным партнером в равноправном союзе. Это риск — а получится ли? Куда проще сразу подрубить, на чем все стоит. Ну и что, что все наперекосяк? Перекошенными-то привычней, надежней. И ее маме так спокойней. Знакомое болото.
Так привычней? Безусловно. Так проще? Смотря что.
Почему мужчины терпят такое отношение? Так с детства мама чаще не по имени, а балбесом называла. Любя. «Готовила к жизни в реальном мире». Чтобы понимал, как жизнь устроена. Критиковала постоянно. А хвалить незачем, нечего парня на пьедестал возносить, только падать больнее будет. Кто его потом так, как мама, любить будет?
Оказывается, готовых так любить — миллионы. Попробуй увернись.
В колее семейного паттерна такие молодые люди, и женившись, в новой семье оказываются в привычной обстановке неуважения, все как дома. Слюбится — стерпится…
У кого хватит духа, может, уйдет к той, которая станет вдруг называть его «мой тигр!» и обнимать по-правильному, без иронии и ужимок. Да, такого, в нескладной шапочке и немодных ботинках — «берем, и в таких отлично походишь» — тигром, да. Ну ладно, не тигром. А просто — любимым. И он поверит.
И, когда от него потребуется, вполне возможно, он станет тигром, кем надо станет этот нескладный и даже суетливый. А она сумеет, она будет рада быть рядом с ним женщиной, ценной своей теплотой, надежностью, своей своёмостью. Той сладкой ношей, без которой и трудно, да и некуда идти. Останется с ней, навсегда.
И дети у них вырастут такие же, счастливые. Настоящие. Дети как дети. Люди как люди.
Что с него взять, говорили же — чудачок. На букву «м». Да-да, он. На букву «м». Только М здесь значит «мужчина».
А вы что подумали?
Источник: https://snob.ru/profile/31060/blog/135457
Преодоление беды
Думали ли вы когда-нибудь о том, что проблемы, с которыми вы сталкиваетесь, никогда не прекратятся? Чувствовали ли вы, что с каждым шагом вперед неблагоприятные обстоятельства отталкивают вас на два шага назад? Если это так, то добро пожаловать к большинству. Многие люди испытывают такие же чувства.
Мудрый человек однажды верно сказал, что боль неизбежна, но страдание необязательно. Вы сами в праве решать, сколько страдания будет приносить эта боль вам и вашему окружению. Ниже представлены несколько способов мышления, которые помогут вам обратить беды в положительный опыт.
Беда это симптом, но не причина
Зачастую беда является симптомом какой-то другой, более глубокой проблемы. Например, вы только что потеряли работу и можете думать, что это разрушительное событие. Однако попробовали ли вы понять, почему вы потеряли работу? Что сделало вас таким несущественным? Была ли эта карьера правильной для вас?
Подобным образом, если вы больны или любите кого-то, кто болен, попытайтесь выяснить, отчего возникла эта болезнь. Происходит ли это из-за вашего стиля жизни? Или из-за вашего окружения? Или же это просто ваша психологическая установка?
Подобно тому, как боль является симптомом какого-то расстройства или болезни, ваша беда является симптомом какой-то другой проблемы. И хотя первым делом вам нужно взять ситуацию в свои руки, необходимо также составить мысленную заметку об источнике проблемы. Пока вы не выполните этого, вы будете постоянно вовлечены в схожие ситуации.
Беда это урок
Занятость в наших жизнях зачастую не позволяет сделать паузу и уделить внимание окружающим нас людям.
Беда может пробудить наше внимание к сокровищам, которые намного важнее денег и материального имущества: наше здоровье, наша семья, наши друзья.
Внезапные финансовые потери учат нас, что не стоит основывать свое счастье на одних только деньгах. Болезни учат нас быть проще и вести здоровую жизнь. Внезапные потери в семье заставляют нас ценить рождение, жизнь и смерть.
Подобные вещи могут казаться поверхностными, но вы должны учиться на своих бедах, если не хотите чтобы они захватили контроль над вашей жизнью.
Беда это руководство
Иногда беда приходит в вашу жизнь, чтобы подсказать о том, что настало время сменить курс. Например, когда кто-то уходит от вас, вы не должны предаваться дурному настроению или винить себя, а тем более другого человека.
Вместо этого вы должны принять это как знак того, что нужно начать поиск новых более предусмотрительных отношений, которые будут более содержательными и созидательными.
Или возможно вам нужно начать инвестировать свое время в другие занятия.
«Я жаловался, что у меня нет обуви, до тех пор, пока не встретил человека, у которого нет ног», — сказал однажды Конфуций, и это так верно.
Вместо того, чтобы залезать в болото собственных проблем, мы должны уделять внимание людям, которые счастливы оттого, что живут, и даже преуспевают в этом деле, несмотря на все недостатки.
Когда вы откроете свои глаза и взглянете на огромный мир, вы будете счастливы узнать, насколько щедра к вам жизнь.
Источник: http://vidabonito.ru/psikhologiya/preodolenie-bedy/
Друг попал в беду
Друг попал в беду
Предположим, что в Вашей жизни все идет нормально, своим чередом, а вот у лучшего друга (подруги) произошла беда: умер кто-то из близких или произошел разрыв со второй половиной или (не дай Бог) сгорел дом… или случилось что-то другое, но тоже очень неприятное.
И Ваш лучший друг (подруга) обращается к Вам, потому что больше обратиться ему(ей) не к кому.
А, может быть, даже не обращается, а Вы просто как обычно звоните ему(ей) или приходите, узнать, как дела, посидеть-поболтать, а тут такое… Вы своего друга(подругу) любите, искренне хотите помочь, облегчить страдания, но не знаете как.
Что делать в этой ситуации?
Основное, что нужно сделать, это попытаться понять: насколько критично состояние друга (в дальнейшем для краткости не будем писать «подруга» и «она», но все сказанное можно отнести и к ней) и какой силы нужна ему помощь, как скоро он сможет справиться сам?
Если человек не плачет и не смеется, и ничего не говорит, а просто совершенно спокойно и безмолвно смотрит в точку — это очень плохой признак! (Помните, что мы ведем речь о произошедшем недавно горе, беде, а не о той ситуации, когда человек просто не переживает и именно поэтому не плачет и никак не комментирует произошедшее).
Так вот, если ваш друг впал в ступор — это означает, что человек запрятал свое горе очень глубоко внутрь себя, это значит, что переживания его настолько сильны, что он их физически в данный момент просто не может переживать.
Ситуация это плоха тем, что внешне человек спокоен и кажется, что не переживает вовсе, но, на самом деле, переживания есть, просто человек от них закрывается — закрывается от реальности. А через некоторое время они возвращаются и протекают гораздо сильнее. Это как бы бомба замедленного действия.
В этом случае обязательна помощь психолога!!! Постарайтесь убедить своего друга обратиться к психологу. Если он категорически отказывается, предложите хоты бы позвонить на телефон доверия. Обратитесь в реабилитационные центры самостоятельно и попросите психологов оказать помощь.
Если Вы видите слезы, слышите рыдания – это означает, что процесс «выздоровления» уже наступил. Плача и рыдая, человек избавляется от горя. Конечно, это не означает, что Вы должны развернуться и уйти, попытайтесь посочувствовать, если можете.
Если не можете, начинаете сами очень сильно переживать и плохо себя чувствовать — позовите кого-то на помощь – друзей, соседей. Не уговаривайте друга остановить рыдания, перестать плакать – путь поплачет и «выплачется».
Вы можете обнять его — пусть плачет в ваших объятиях.
Возможно и другое состояние друга — нечто среднее между двумя перечисленными – сдержанное переживание. Он не плачет, но и не сидит белый как мел, глядя в точку на стене.
В последних двух случаях Вы можете оказать посильную поддержку. В принципе, ничего особенного делать не нужно, а надо попробовать своего друга по-дружески пожалеть, т.е. поддержать. Но сделать это надо так, чтобы друга не обидеть.
Например, можно предложить ему попить чай, а во время чая незаметно взять и подержать друга за руку или немного приобнять, а, может быть, просто периодически похлопывать по плечу. Тогда он почувствует Вашу поддержку и желание помочь, и ему станет немного легче.
Возможно, через какое-то время друг начнет рассказывать Вам о своей боли, таким образом, он начнет потихоньку избавляться от груза и «вылечиваться». И вначале Вы внимательно слушаете, Вас трогает этот рассказ, Вы проникаетесь состраданием, Вам хочется плакать вместе с ним.
А немного погодя Вам хочется, чтобы он замолчал и чтобы он Вас не «грузил», потому что слушать все это тяжело и муторно.
Когда наступил такой момент, Вам нужно обязательно подумать о себе. Конечно, помогать другу надо, но не в ущерб себе и своим близким. Вы не обязаны жертвовать собой, делать над собой усилие и заставлять себя ему помогать, убеждать себя аргументами типа «помощь – благое дело».
Чтобы найти разумный компромисс: и не отказать в помощи, и не ущемить себя, лучше всего открыто поговорить об этом со своим другом.
Например, можно прямо спросить его: «Какой помощи ты бы хотел получить от меня в данной ситуации?» Или перечислить: «Я могу оказать тебе такую-то помощь (например: гулять по городу два раза в неделю, или: одолжить такое-то количество денег)» И не бойтесь прямо заявить ему: «Я понимаю, что тебе очень тяжело сейчас, но у меня есть своя семья (например), которая ждет меня к ужину, и сейчас я должен уйти, а в среду(например) я снова приду и мы пообщаемся.»
Другу не будет хорошо, если Вы будете заставлять себя через силу выслушивать его жалобы, или обманывать, что не можете прийти, а затем будете на него злиться за то, что были вынуждены лгать– он почувствует себя обузой и ему может стать еще хуже. Когда же Вы честно и открыто объясняете свою позицию, то между вами не возникает иллюзий — все четко и понятно. Вы сразу искореняете возможности обидеться друг на друга из-за того, что не оправдали взаимных ожиданий.
Многие люди очень сильно стремятся «быть хорошими» и боятся обидеть друга отказом.
Но я вас уверяю, что ничего хорошего не получится, если Вы будете сдерживаться и напрягаться, Ваша «нехорошесть» прорвется позднее с двойной силой.
Вспомните известное изречение: «Хорошими намерениями вымощена дорога в ад…» Про отказ в помощи речь не идет – речь идет только об ограничениях. И они нужны для того чтобы не попасть в описанную ниже ситуацию.
Известный психолог Эрик Берн в своей популярной и занимательной книге «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры» описал множество так называемых игр и так называемых ролей.
Суть его теории заключалась в том, что люди зачастую не живут по-настоящему, не хотят быть самим собой и поэтому играют в игры, в которых исполняют роли.
Не так много людей начинают игру, но очень многие люди оказываются незаметно втянутыми в игру. И выйти из игры очень непросто.
Развивая идеи Эрика Берна, другой психолог, Стефан Карпман в 1968 г. высказал предположение, что всё разнообразие ролей, лежащее в основе игр, может быть описано тремя основными ролями— Спасателя, Преследователя и Жертвы.
Треугольник, в который объединяются эти роли, символизирует их связь, постоянную смену.
«Три драматические роли этой игры — Спасатель, Преследователь и Жертва — являются на самом деле мелодраматическим упрощением реальной жизни.
Мы видим себя щедрыми Спасателями благодарной или неблагодарной Жертвы, праведными Преследователями нечестивых и Жертвами жестоких Преследователей.
Погружаясь в любую из этих ролей, мы начинаем игнорировать реальность, как актеры на сцене, которые знают, что живут вымышленной жизнью, но должны делать вид, что верят в её подлинность, чтобы создать хороший спектакль.
При этом мы никогда надолго не задерживаемся в одной роли» (Соловейчик М.Я., Спасательство // в Сб.: Мастерство психологического консультирования, под ред. Бадхен А.А. и Родиной А.М., СПб, «Европейский Дом», 2002 г., с. 11, 74-75.).
Поясним данную схему
Начало игры: появляются 2 человека, играющих роли Жертвы и Преследователя. Например, Жертвой может быть жена, которой изменяет муж – и он становится ее Преследователем. Жена страдает от постоянного обмана и унижения, муж же наслаждается тем, что так хорошо устроился.
Втягивание третьего лица: Случайно жена встречает на улице друга детства, одноклассника. Они очень рады неожиданной встрече, идут в ближайшее кафе и рассказывают друг другу о своей жизни. Одноклассник проникается трогательным рассказом о муже-изверге и несчастной заплаканной идеальной жене-хозяйке.
Он проникается чувством благородной мести и желанием отомстить обидчику. Он становится Спасателем.
Смена ролей: Спасатель подкарауливает «мужа-изверга» в темном переулке и жестоко его избивает. Теперь муж становится Жертвой, друг-одноклассник – Преследователем, а жена — Жертва выходит из игры. Новая Жертва ищет Спасателя.
Муж-Жертва запоминает лицо обидчика и через некоторое время идет в милицию.
Если он не находит Спасателя там(возможно, честный следователь), то он будет искать Спасателя и в других местах – среди друзей, коллег, случайных знакомых и т.д.
Источник: http://www.psychology.su/tag/beda/
ЯБЕДА: Я — БЕДА?
Я думал, что он стукач. А он думал, что стукач я.
Ведь кто-то должен был быть стукачом в нашей делегации из двух человек. (Сергей Юрский, «Жест» 1997 г.)
Отношение к доносительству в России традиционно непримиримое. Нет хуже оскорбления для нормального порядочного человека, нет более жгучей обиды, чем ярлык «стукача», да ещё понапрасну. Так уж мы устроены: мы это мы, а власть – они, чужие, враги. С молоком матери впитываем мы неприязнь к доносительству на «своих»: в группе, классе, трудовом коллективе.
Тенденция последних лет, тем не менее, убедительно показывает лавинный рост количества ябедников младшего и среднего школьного возраста. Детишки ябедничают самозабвенно, откровенно, подчас, перебивая и дополняя друг друга.
Подумать только! В наше время попасться на «стуке» означало подписать себе смертный приговор, если и не отлупят (руки марать неохота), то уж общаться не будут однозначно, это ж себя не уважать. Ябеда становился в классе изгоем мгновенно. Сейчас нет.
Другие времена, другие нравы.
Оставим на время социальные причины ябедничества, это отдельная тема, и попробуем взглянуть на ребёнка-ябеду с точки зрения озабоченного родителя, несущего в своём менталитете стойкий иммунитет к доносительству.
Такой родитель, скорее всего, решит немедленно отучить ребёнка от скверной привычки и запретит ябедничать. Вот так.
Запретил – как отрезал: «Папка никогда не стучал, мамка не стучала, дед и прадед сидели по доносу и ты туда же, да ты знаешь, кто ты после этого – стукач!»
Правду, ничего кроме правды!
Не тот ли папка учил всегда говорить правду? Только правду, ничего кроме правды? Вот дитя и говорит.
Надвинется на него всем своим авторитетом Мариванна: «А ну, Васенька, скажи-ка, кто мне кнопок на стул подложил, а?!» – Васенька покраснеет, побелеет, вспотеет, да и выдавит: «П-п-петров…» — «Молодец, Васенька, правду говори мне всегда».
И Васенька расслабится, получив похвалу и безопасность свою обретя. Конечно, неприятный осадочек останется, с ним Васенька покосолапит во взрослую жизнь.
За эту «куцую» безопасность заплатит Васенька своими друзьями, которыми очень дорожит, уважением к себе, даже в родителе усомнится, возможно, что такую муку ему преподал – правду всегда говорить.
А обидят Васеньку одноклассники, станут обзывать «дятлом» да «стукачом», он опять побежит доносить на них, уже из мести, и муки при этом будет испытывать адские, потому как не свою задачу выполняет, подсажен волею учителя на постыдное и грязное дело, а слезть с него не под силу ему, тупик.
Наверное, это самый тяжкий сценарий ябедника по неволе, когда ребёнок испытывает двойное давление — родительского ортодоксального воспитания и учительского шантажа. Помощи ждать тут в принципе неоткуда. Вся надежда только на смену коллектива и/или классного руководителя. Родителей не поменяешь.
Прошу принять меры!
Петя – другой ребёнок. Он может запросто доложить учителю что угодно, если ему, Пете, это выгодно, если его позиция лидера под угрозой.
Например: «А Смирнов списывает домашку в туалете!» означает: «Обратите внимание, Мариванна, Я сделал домашнее задание САМ и достоин более высокой оценки, чем Смирнов. Оцените меня по закону, так будет правильно.
И еще: на конкурсе стенгазет 5а незаконно привлёк к оформлению папу Наташи, а он художник. Наш класс работал своими силами в соответствии с условиями конкурса».
Здесь Петя напрямую заявляет о нарушении правил, законов, он ревностно относится к своей позиции главного редактора стенгазеты. Хотя со стороны его поведение может быть оценено как доносительство, в данном случае о доносе речи не идёт.
Петя всего лишь стремится, чтобы компетентным лицом (учителем, надо — он и к директору пойдёт) были приняты меры к восстановлению законности. Ругать его за такое поведение как за постыдный донос бессмысленно.
Петя, надо сказать, не сильно расстроится, если кто-то из одноклассников перестанет с ним дружить по причине того, что он, дескать, «выслуживается», такой ребёнок легко входит в контакт и умеет ладить как со сверстниками, так и со взрослыми.
Чуткий педагог даст Пете возможность проявлять лидерские качества во благо, следить внутри коллектива за соблюдением правил, по возможности, не привлекая учителя. Такие дети – основа самоуправления в коллективе, золотой запас классного руководителя.
Возможно, в семье Пети есть младший брат или сестра, и мальчик чувствует недостаток внимания со стороны родителей, ему неприятно ущемление прежних более широких прав единственного ребёнка. Возможно, мальчик страдает от неадекватных запретов в семье и пытается усиленно реализоваться в классе.
Помочь ему раскрыть свои таланты в условиях здоровой конкуренции и адекватной оценки – задача педагога.
Хвалите меня!
Анечка всё время вьётся около учительницы, пытается взять её за руку, прижаться, заглядывает в глаза. Она очень хорошая девочка, прекрасно учится, всегда опрятна и готова по всем предметам.
Анечка часто информирует свою молодую учительницу о непорядках в классе: «Мальчики не моют руки перед завтраком, Сидоров без сменки, Катя опять накрасилась». Такая вот милая стукачка.
Учительница морщится: «Хорошая ведь девочка и такая ябеда», — жалуется она маме, та ругает Анечку, Анечка плачет и снова ябедничает.
Всё дело в том, что Анечка испытывает чувство вины и за нерях мальчиков, и за накрашенную Катю, и за непутёвого Сидорова, а еще ей ужасно не хватает похвалы. Было бы разумным объяснить Анечке границы её ответственности, пусть она исполняет некие ограниченные обязанности: санитарки, дежурной, старосты. Нет сомнения, справится она отлично и получит заслуженную и так необходимую ей похвалу.
Я тебя породил, я тебя и убью!
Вову бьют одноклассники, он жалуется папе, папа говорит: «Ты что – ябеда? Ты что — не мужик? Дай сдачи!» Записывает Вову в секцию карате. Надо же помочь парню.
Папе самому карате не пришлось, увы, заниматься, драку осваивал в уличных боях. Вова неплохо двигается и красиво исполняет каратистские махи и удары. По воздуху. Бить человека он никогда не сможет.
Ребята это понимают, и снова Вова в синяках и слезах бежит к папе.
Папа усиливает воздействие ремнём: «Еще раз придёшь ябедничать, я сам тебя прибью, хуже девки, ей богу!». Больше Вова к папе со своей бедой не пойдёт.
Вместо родительской защиты вокруг него будет пустота.
Нехватку защищенности Вова будет пытаться восполнить, и здесь у него есть шанс найти себе благосклонного покровителя, почти как папа, только любящего, защитника. Ради такого можно сначала и потерпеть.
Каждому – по потребностям!
Как видим, потребности ябедника различны, но во всех приведенных случаях мы имеем просьбу о помощи со стороны ребёнка. «Я – беда», у меня беда – вот что говорит ябедник, демонстрируя свои нехватки нам, взрослым, сильным, компетентным. Всегда ли мы адекватно реагируем? Что можем предложить кроме категоричного запрета?
Системно-векторная психология Юрий Бурлана – ценнейшее знание для всех, кто занимается воспитанием детей. На тренингах мы, родители и педагоги, получаем возможность дифференцировать кажущиеся одинаковыми поступки разных детей и давать этим поступкам адекватную оценку.
Системное мышление позволяет чётко выявить мотивацию ребёнка к совершению тех или иных действий, а значит, мы получаем возможность грамотно корректировать ребёнка, наполнять его истинные нехватки, а не причёсывать всех «под себя» или под некий усреднённый стереотип «хорошего ребёнка», который «так себя не ведёт».
С точки зрения системно-векторной психологии, приведённые в статье примеры деток можно расшифровать так: Васенька ребёнок с анальным вектором, правдолюб и послушный мальчик. Петя – носитель кожного вектора, лидер и сочинитель законов.
Анечка – анально-зрительная жалостливая праведница. Вова – кожно-зрительныйнежный мальчик. Такие вот смешные названия, а за ними серьёзные, реальные жизненные сценарии.
Хотите узнать, какие? Хотите, чтобы ваши воспитательные меры приносили ожидаемые плоды? Читайте материалы портала системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
А вот еще был случай…
Хотела, было, уже закончить статью, и тут вспомнила, что не рассказала о самом главном! О том «ябеднике», который доНОСит, потому что не может не доНОСить ведь такова его видовая роль: обонятельный советник вождя. Самый таинственный и непостижимый из восьми векторов, восьми мер психического бессознательного.
Скажете, не бывает? Вы почти правы. Плох обонятельник, застигнутый зрением. Это поистине человек-невидимка. Но он существует, иначе человеки неразумные вымерли бы, перестав выполнять отпущенные им Природой видовые роли.
Помню, когда-то очень давно еще в пионерском лагере, заскучали мы без дерзких вылазок.
Линейки, речёвки, построения, страшно сказать – тихие часы… Не того жаждала душа зрелого пионера, почти комсомольца. Средь нас был юный…нет, не барабанщик, но тоже заводной такой пацан Юрка. Он и придумал сходить ночью на Болотное озеро, где, по слухам, еще с войны затонуло немало боевой техники.
А что? Фонарики у нас с собой были, целых два, а ныряли Юрка и Серёга прекрасно.
Сказано-сделано. Покинуть территорию лагеря для продвинутого пионера пара пустяков, дорогу освещали фонариками. Вскоре один фонарик погас. Да и ладно, пришли почти.
Вот и озеро, правда, вокруг него болото, но отступать боевые друзья были не намерены, полезли через топь. Мы с подругой наблюдали, лезть в холодную вязкую грязь расхотелось. Юрка впереди, Серёга за ним.
Сначала мы слышали чавканье жижи под их ногами, потом наступила тишина.
Не знаю, сколько просидели мы в полной темноте, стуча зубами от ужаса и холода, пока со стороны бетонки не раздался шум грузовика и крики взрослых. Старший пионервожатый Дима и наша воспитательница бежали к нам. Мы были счастливы даже такому позорному избавлению.
Парней удалось спасти. Придя в себя, они возжаждали найти, кто настучал, и разделаться с ним. Не нашли.
Тот, кто с детства выполняет свою видовую роль, чрезвычайно защищен природой, ведь он принесёт еще немало пользы стае, выжить вместе с которой во что бы то ни стало – его задача.
Мы часто считаем, что лучше нас наших детей не знает никто. Это глубочайшее заблуждение. Наши дети даны нам на время, они не наши, они свои. Помочь им развить свои таланты или сделать заложниками наших амбиций – каждый взрослый выбирает сам. Дети не выбирают.
Статья написана по материалам тренинга по системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
Поделитесь этим с другими:
Источник: http://xn—-7sbfghublmqkebkluk6dzkk.xn--p1ai/deti-sistem/yabeda-ya-beda/
Загрузка...
